В уездном городе «П»,
На улице Белозерской,
В доме номер один,
Построенном до войны,
Дед Юра, как будто б успев,
Распахивает занавески
И тихо жене говорит:
– Чё т долго не едут они…
В молчанье стоит у окна,
Заметно обеспокоен.
Всё те же на нём штаны,
Что брюками не назвать;
Рубашка да пиджачок
Невесть какого покроя…
Сутулый изгиб спины.
– Так что говоришь ты, мать?
– Сходи до сарайки. Дров
Охапку возьми на вечер
Из этих… Осину не трогай…
Всё ле;нишься напилить…
; Да я их потом, топором…
Как будто те делать не;че,
Как только мне нервы дёргать?
Недолго печь затопить...
Хозяйка – она больна:
Четвёртый год уж не ходит,
Сидит на кровати тихонько,
Оставив в покое врачей
И слушает, как весна
Роняет нехитрые ноты,
Струясь по запыленным окнам
Волшебным теплом лучей.
В молчании смотрят вдвоём
На неторопливые стрелки…
Давно уж накрытый стол
Томится, почти забыт…
В углу с потолка на по;л
Свалился кусочек побелки…
– Совсем прохудился дом… –
Чуть слышно она говорит.
Сидят у окна коты,
Гоняя по стёклам мошек.
Им нравится первый этаж,
Что пол наравне с землёй.
…деревья, трава, кусты,
Забавы котов и кошек,
Цветные коляски мамаш
И пёс… непонятно какой.
– Ты, Соня, озябла, поди?
Давай я тебя укрою…
– Коль так уж невмоготу –
Ты стопочку-то налей…
– Да не-е-е… Пока наши в пути –
Ни-ни…
– Бережёшь здоровье?
А ходики… – всё идут…
И солнышко в хрустале.
Давнишний сервант блеснул
Фужерами прошлой жизни.
Две-три статуэтки, кувшин,
Китайский чайный сервиз
Увидели вдруг весну
И в свете её закружили…
– Ты что-то совсем раскис…
Тебе говорю!
– Да ну…
– А может, подвёл мотор?
Не завелась машина?
Мобильник? – так он у них…
– Не надо болтать про то…
– Один ты у нас такой
Единственный на пружине…
Проверь-ка там кипяток…
Заварки в кружку плесни…
Вот-вот зашумит авто
И весело просигналит.
Подскочит старик к окну,
Затем побежит к дверям,
Подпинывая котов
(ну, слава тебе, дождались!..)
И выпалит на бегу:
– Да не реви ты зря!