В нарисованных бабочках, я вижу сороконожек -
Они все улетают
И приземлить невозможно.
Только горячие ванны,
Только холодное пиво.
Иду босыми ногами,
Топчу осколки мира.
Я торчу,
Когда солнце приходит к тебе одной.
Я снова ради любви унесу на ключицах ночь.
Все гештальты закрыты винными пробками,
Но я опять открыл.
(Проклятый алкоголизм)
Разденься и пристегнись,
Мы уезжаем далеко
(Далеко).
Млечный путь, наш пространственный коридор
(Межпространственный).
Дрожа, жму в пальцах сигаретный пластик,
Прыгая в её глаза, распахнутые настежь.
Бальный порошок я подложил в твою пудреницу,
Что бы ты, ещё раз поняла, с кем ты спуталась.
Твоё сердце на полке выглядит так аниткварно,
И космос не так глубок, если смотреть подетально.
Безукоризненно пьяный
И ослепительно нежный -
Хочу во время, где Ева ещё была без одежды.
И ты
(Ты? Ты.)
Обязательно мне поможешь,
Поможешь на диване из крокодиловой кожи.
Я слишком уязвим, когда влюблён.
(Это враньё)
И я не вру, мимикрировать не моё
(Абсолютно).
Без тебя, меня шизит, я начинаю слышать шёпот,
Тьма за окнами знобит и тремор бьёт электрошоком.
Всё страшнее себя чувствовать тем, кто умрёт последним,
Но спасать тебя, чтоб было спокойней, я не готов.
В стоге сена забыто твоё осиное жало -
Ищи, пока время не утекло.