* * *
Гроза уходит. Остаётся луг
Обрушенным в своё земное море,
Вниз головой в него глядясь, в прямое
Явленье влаги. Золотистый луч
Щекочет округлённые чёрты,
Тугие луки стебельков, травинок,
А лист большой показывает спину
И пишет луч на нём: да будешь ты
Загадкой этих беглых строк, пустой
Ладонью вечера, что надобно наполнить,
Да станет полным садом, спелым полем
Весь этот луг, очерченный листом.
Посеяно в тебе чуть больше слов,
Чем можно передать, читая слог за слогом,
Чем можно принести, разувшись у порога
Большого дома, тишины босой.
Ладонь в ладонь, присутствие тепла,
Ответ к ответу, немотою к изумленью:
Мы предстоим несуществующею тенью,
Ты пишешь нами, заповедный плач
Древнейшей жажды. Солнце тишины.
Волнистый луг, невысохшие струны. Щёки,
Расписанные акварелью, взмах высокий –
И луч уходит. Мы ослеплены.
На ощупь продолжаем жить, пока
Не станет ясным почерк слуха, интуиций,
Прочитанных молчанием, пугливой птицей,
Поющей, как широкая река.
Мы бесконечны. Выпущен стрелой
Наш жест ответный: мы поём. Ты в сердце
Калёной жаждой ликованье терций
Определил, как бережную плоть.
Июль 2022.