Позволь, читатель дорогой.
Тебе поведать стих фривольный,
Где рифма пляшет произвольно,
Не соблюдая строгий строй,
Где мысль промчалася рысцой,
Строку прессуя за строкой,
И гонит их в забвения храм.
Так ветер непокорный вольный
К незримым дальним берегам
В бескрайнем море гонит волны
8 Марта, в праздник женский,
Сплоченный дружный коллектив
В провинциальном южном Н-ске
Открыл мужской кооператив,
Законов соблюдя мотив.
Ему дана была свобода
Для блага женского народа.
Могли познать его услуги
И молодые, и старухи.
Он дебютировал успешно,
Ведь был всегда спрос на мужчин,
Одна из многих в том причин –
Жизнь быстротечная, конечно.
И в вечности ценил он миг,
Работая без выходных.
Он принимал в стационаре,
В борделе на Морском бульваре,
И на дом вызовы брал тоже,
С оплатой в два раза дороже.
Не удивляйся предок давний
Наш век понять бы ты не смог.
В одеждах нравов благонравных
Увы, ты был бы одинок,
Но на тебя нет больше строк.
Минор мажора не заменит,
Минор для скуки, признак лени.
Мне ж нужен радостный мажор.
У женщин должен быть партнер –
Знаток любовных обхождений,
Неутомимый, как танцор,
И сам искал без грустной тени
На дамский танец приглашений.
Сказать всерьез, лишь правды ради,
Престижный был кооператив.
Собрались в нем все дяди-бреди,
Тот знаменитый коллектив,
Трудились где аборигены
С мужским предметом до колена.
Назвать возьмусь я вам впервой
Их краткий список послужной.
Усатый толстый армянин
По кличке «На троих один»,
Худой высокий бедуин,
Который, чтобы выйти в люди,
Тренировался на верблюде,
Индус – профессор ремесла,
Знаток приемов без числа.
Из Ибусуки* был японец,
По кличке «Я есцо хоцу»,
Грек с древней кличкой «Марафонец»,
И с длинным носом был кацо,
Еврей –«Обрез», был эскимос
Всех целовал везде взасос,
«Конь ломовой» был белорус.
Всех дальше числить не берусь.
Директор кооператива
По женской части был знаток,
Имел название «Игривый»,
Кто смысл в том зрел как шаловливый,
А кто считал, что он игрок.
И те, и те, пожалуй, правы
Любил игру он и забавы.
Он был натурой очень страстный,
Вел образ жизни самый праздный,
Имел врожденное уменье
Искусно провести игру,
Такое многих было мнение,
А я лишь повторить могу.
Когда был молод, сил в расцвете,
Играл в столичной оперетте,
Затем, как деятель искусства,
Уже играл на женских чувствах.
Он в жизни весело играл,
Любил азартные забавы,
И случай роль ему давал,
Где для себя искал он славы.
О том, чем он известен люду
Перечислять я вам не буду.
Шутя, он чтил свое название
И клад хранил воспоминаний.
Он интересным был мужчиной:
Фигурой стройный, мил лицом,
Владел женою и машиной,
Примерным числился отцом,
Кооператива основатель,
Уставных норм законодатель,
И проявил свой тонкий вкус
В названии кооператива,
Начальству угодив на диво,
Сняв с плеч у них заботы груз.
Итак, кооператив назвали
«Артель настройщиков роялей»,
А позже те, кто в нем бывал,
«Есцо хоцу» его уж звал.
Согласно штатному названию
Клиенток чтили по призванию:
Тех, кто страдал любовью пылкой,
Звали рояль или кобылкой,
А всех любителей гулянки,
Шутливо, звали фортепьянки,
Тех, кто без меры, елся сутки,
В артели звались просто – дудки.
Директор курсы повышения
В артели организовал.
Он излагал свое ученье
Достойно всяческих похвал.
Вот, например, одно из правил,
Которое в мозги он вправил:
«Успеха правило простое –
Настройщик каждый должен знать,
Что нужно инструмент настроить,
А уж потом на нем играть».
Просил он всех не забывать,
Кто это правило усвоит,
Тот виртуозом может стать.
Он обучал свой персонал,
Как умудренный генерал.
Его приказу и совета
Настройщики держались свято.
«Настройщик также должен знать
Мужскую меру в чувстве такта.
Мужчинам вредно долго ждать,
А спешка для мужчин бестактна.
Внимание уделяйте темпу,
Не нужен он лишь импотенту.
Есть много разных сочинений
Из гармоничных сочленений.
Пример тому классический этюд,
Порой им празднуют дебют.
Начало в темпе модэрато,
Потом анданте вниз и вверх,
В движеньях плавных нет разврата,
Лишь им сопутствует успех.
Ускорив темпо, темпо, темпо
До не больших аплодисментов,
В конце бушующее прэсто,
Сей темп достойный для маэстро.
Окончив на высокой ноте,
Не воротитеся к стене,
Вы будете в большом почете,
Пройдя Da capo al fine.
Исполнить коль этюд в движении,
При вертикальном положении
Получится ламбада – танец
Природы чистой ритуал,
До нашей эры африканец
Его в экстазе исполнял.
Сейчас кривлянья век настал –
Не могут, как оригинал.
В искусстве исполнения танца
Мы отстаем от африканца,
Хотя на сцене наша раса
Уже сравнялась с папуасом.
Мне город мил провинциальный
В нем меньше шумной суеты
В отличие от столиц скандальных
Здесь в людях больше простоты.
Но ты не тешься Н-ский житель,
От совершенства ты далек,
Ты ценишь, истинный рачитель,
Всего дороже кошелек.
К тому ж, в работе ты ленив.
Проснувшийся ль в тебе татарин,
О чувстве гордости забыв,
Безмерно турку благодарен
За то, что мелочью одарен.
За то, что им обманут ловко
Твоя не думает головка.
Ты так «отечество» и «честь»
Уже стыдливо произносишь,
Как будто подаяние просишь.
Зато всегда в почете лесть,
Примеров этому не счесть.
Потомкам будет не до смеха,
Для них окажется секрет
Как в век космических успехов
Мещанства выдался расцвет.