Скажи Володя,
Долго ль будет сниться тебе февральская война?
Сквозь снег и кровь, страданьем на ресницах...
Не по твоим щекам текут рекою слёзы, рекой глубокою, без дна.
Не на твоих руках в подвалах засыпают дети.
Не твой Версаль трясется день и ночь.
И не твои поля, сожжёные ракетой,
Чернеют, пеплом улетая прочь.
Но на твоих руках стекает кровь чужая.
Измотанные души, многочисленной толпой,
Расстреляны, исколоты ножами,
Кружат над тёмною твоею головой.
Ты смастерил себе Версаль.
Развесил главы золотые.
Величественно и протяжно пригубив Грааль...
Рубиновый напитом, отжатый с сердец по ту и эту сторону России.
А из электро с проводом коробки,
Как из сартира вонь исходит на дома.
Промытые от плинтусов и до верху. Всё рвутся глотки
С телеэкранов - дотошный "ядерный туман".
И всё обман! Тошнит и вянут уши.
Про ту "пропащую Европу" из "сказок" бессогонного МыкОлы.
Про "ядерную мощь", что нищетой и голодом из года в год всё душит.
Пять тысяч ядерных боеголовок, а в остальном все голодны и гОлы.
А соловей с экранов слюни
Не устаёт свои пускать.
И пусть война, и будь, что будет...
Да и на Комму* дяде наплевать.
И льётся киселём из ядовитых ягод
Потоки брани - бесконечной лжы.
Когда репрессия вновь выдаётся за порядок,
А голубой экран транслирует надуманные миражи.
И дядя Вова лишь пускает слюни.
Надземный и подземный выстроил Версаль.
Ну а вокруг, в своей стране, всё дальше капают в квартирах трубы,
А царь сидит на троне - прям как в старь.
Народ заставили молчать,
Хоть правда рвётся из сердец сквозь стиснутые зубы.