Немой дорогою, бескрайней,
В лесах дремучих и долах,
На вороном, в златом кафтане,
Неспешно всадник шёл впотьмах.
Пред ним вставали сосны, ели,
Берёзы вековые и Дубы,
И вороной ступая еле-еле,
Безмолвия не нарушая, тишины.
Средь множество камней и корневищ,
То тут, то там осот, упрямый, пробивался,
А у дороги благороден и велик,
Зелёный подорожник красовался.
И аромат чудесной ежевики,
Шиповника, крапивы и листвы,
Дурманный сон на очи возложили,
И сладкий привкус дремоты.
И в воздухе, средь сумрачной тиши,
Витал дух хвои, за день раскалённой,
И одинокой птицы крик вдали,
Пронзая тишину звучал истомно.
И пение сверчков вливаясь в тишину
Невольно путника в дороге усыпляли,
Журчание поодаль ручейка, ко сну
Героя нашего склоняли.
Но что-то отвлеклась, мой слушатель, от темы,
О всаднике поведать я пришла,
О том как жили наши доблестные деды,
В те давние, иные времена.
Тот всадник — Князь великий был,
Отважный, справедливый, добрый
И средь людской молвы блаженным слыл,
Но всё ж хотел казаться строгим.
Он против воин выступал,
И жить в согласии призывал,
Среди иных он ровнею считался,
И лишь князьям он неугоден оказался.
На ту пору, не мало ль, много ль, 30 лет
Минуло нашему герою, Князю,
Очей завидев яркий свет,
Волнующих и столь прекрасных, глазу.
Он Деву повстречал с янтарным взором,
И русая коса, кудрява до пояс,
Расшитый сарафан, затейливым узором,
Изящный, нежный стан его потряс.
Улыбка, как ромашковое поле,
Любви и нежности полна.
Еще не знавшей бед и горя,
Лучиста, призрачна, юна.
А руки, словно, лебедя крыло предстали,
И очарован красотой,
Такой естественной, желанной, что едва ли,
Дух переводит наш герой.
Но полно мне расписывать Любаву,
Она достойная, великая Княжна,
До той красы охотников не мало,
Мстислава Князя выбрала она.
И счастью не было предела,
Тонули в нежности и неге неземной,
Любовь всецело овладела,
Наполнив дом чудесной красотой.
Но смею слушатель тебе напомнить,
Не всем угоден был наш князь,
Соперников, Завистников злословие,
Незамедлительно пролило грязь.
В ту пору колдуны в народе жили.
Злодеи к помощи прибегли не страшась,
Мстислава страшным зельем опоили,
Любаву же, в оковы облачили, упрятали от людских глаз.
Отныне Князь живой, но памяти лишён,
Любаве же страданья предрекли,
И на чужбине средь лесов и гор
Надеется, любить от вотчины вдали.
То колдовство возложено на многие лета,
И лишь Любовь способна снять заклятие.
Должны понять Любава и Мстислав,
Найти друг друга, снять проклятие.
И долго ль, коротко ль брела в мысЯх Любава,
В надежде отыскать любимые черты.
Родные вспоминая сосны и дубравы,
Рыдая всхлипывала ГДЕ же ТЫ?
Мстислав тем временем с Хазарами в бою,
Отважно, доблестно за Русь сражался,
На бранном поле, там, у смерти на краю,
Средь ясна неба, вдруг, Любавы глас раздался.
ГДЕ же ТЫ МИЛЫЙ, отзовись,
Освободи туги оковы,
Да свежим ветерком, аль зорюшкой явись,
Я ЗДЕСЬ..., шепчут уста медовы.
И память вмиг к нему вернулась,
И русу косу вспомнил да янтарные глаза,
И сердце сжалось, содрогнулось
И жизнь одной страницей пронеслась.
ГДЕ Я? И где моя отрадушка Любава?
Стою средь крови и смертей,
Огнём пылала некогда цветущая поляна,
Лишь вороной и меч уж охладел.
Ты помнишь слушатель мой, там, вначале,
Наш всадник брёл вечернею порой.
То был Мстислав, что в поиске Любавы -
Отрады, душеньки родной.
Тогда заведомо я правду утаила,
О том, что князь изранен был,
Весь окровавлен, но неутомимый,
Любви надежды, жаркий пыл.
Пройдя равнины да лесные чащи,
Сквозь буреломы он к Любаве шёл,
И все живее, стрАстнее и слаще,
Его Любавин образ вёл.
И день за днём уж много лет,
Влюблённые сердца шагали,
Любава мысленно, а он бредя во тьме,
И гОловы совсем седыми стали.
И лишь неведомая сила,
Оберегала и несла,
А губы шепотом произносили,
Ну ГДЕ ж ТЫ МИЛЫЙ, ГДЕ ОТРАДУШКА МОЯ?!
Воды с тех пор не мало утекло,
Снегов растаяло, листвы переменилось,
И много судеб мимо их прошло,
Но их любовь друг к другу сохранилась.
И вот бредёт наш князь вечерней тишиною,
Кромешна мгла, лишь дикой птицы крик,
Витиеватая дорога светится луною,
И вдруг в сиянии звезд родной, знакомый лик.
И в тишине вечерней, будто ясным днём,
Раздался гром, разверзлись небеса,
Родной, любимый голос огоньком,
Едва, едва впотьме звучал.
Мстислав, мой милый, месяц ясный мой,
Пока дышу и сердце бьёт в груди,
Я жду тебя!!! Там тропкою лесной,
У озера, в долине Терем, впереди.
У Терема два верных стражника стоят,
Змее гремучей верой, правдой служат,
Будь осторожен, испытанья ждут тебя,
Она в моём обличии главу вскружит.
Ждут искушения тебя в неведомой дали,
Колодец с хладною водой, убранства стол,
Не торопись испить да яства обойди,
Там вспыхнет свет, златистый ореол.
Хрустальный ларец там увидишь ты,
Открыть его лишь хитростью возможно,
И трижды моё имя назови,
От кандалов ключи взымая осторожно.
И тут сменился голос ласковый Любавы,
На томное шипение змеи,
Поведала гремучая лукаво,
Что ждет наших героев на пути!
Но ежель искушению поддашься,
Водицы изопьёшь аль яств вкусишь,
Обречена Любава в кандалах остаться,
А сам же в волчью яму угодишь.
Все замерло вокруг, Любавы лик исчез,
Змеиное шипенье прекратилось,
Ах милый слушатель, какой же временной отрез,
Наш князь в оцепенении находился.
Истошный крик неведомой, чудесной птицы,
Что билась от отчаяния, запутавшись в сетях,
Вернул немедля князя к жизни,
И из капкана, сам изранен, но дивну птицу вынес на руках.
Красой неведомой та птица обладала,
Цвет крыльев перламутром отдавал,
Златая голова, венец из жемчуга, хохлата,
А нежный взгляд Любавушку напоминал.
Скажи, о дивна птица, кто Ты?
И как на верну гибель обрекли?
Ведь сети это крепкие оковы,
Кто ж столь холОден, расскажи!
Но птица, бездыханная молчала,
Воды глоток лишь попросив,
Он наклонил бурдюк и жадные глотки хватала,
Прекрасна птица, дивной красоты.
И молвила она, спокойным, тихим пеньем,
О зависти и злобе на земле,
С такой печалью в голосе и сожаленьем,
О душах, что живут во мгле.
За красоту мою и голос дивный,
За песнопение о жизни и любви.
Завистники обманом в дом проникли,
Связали да и в лес, дремучий, увезли.
В лесу том терем расписной, дубовый,
Он подле озера стоит,
А в тереме живет змея суровая,
В неволе там княжна грустит.
Она ж меня от пут освободила,
Пока змея к обедне уползла,
И вырвавшись на волю, обессилена
В людски капканы угодила я.
И билась и на помощь призывала,
И пела и кричала я,
Молилась, верила и знала,
Что провидЕние спасёт меня.
Благодарю тебя, Мстислав, спаситель,
Отныне пред тобой в долгу,
И знаю я, что ты Любаву сыщешь,
Так я найти дорогу помогу!
Ступай за мной же храбрый князь,
Терпения вдоволь наберись,
А терем тот не сон, а явь,
Не поддавайся слабости, борись!
Прими, в награду, за спасенье
Из жемчуга Венец и ожерелье,
Они в беде тебе помогут,
Зажгут в душе твоей тревогу!
Ты ей вними и громко прокричи-
Три слова значимых, волшебных,
ЛЮБЛЮ, НАДЕЮСЬ, ВЕРЮ... и ключи,
Вмиг озарятся лучезарным светом.
Засим, мой слушатель, отправился Мстислав
На поиск терема резного,
На вороном и птаха, умостясь,
Дорогу пела дивным слогом.
Брели они неделю, две, иль три.
Того нам с вами не известно,
Израненный и мысленно в пути,
Он обнимал свою невесту.
Уж силы на исходе, а вблизи ни ручейка,
Ни родника иль озерца с водицей,
И жерло пересохло, слабеет крепкая рука
И вороной неспешно бьёт копытцем.
И птица, дивная, с Мстиславом распростилась,
И верный указала к чаще путь,
Ты мОлодец, спаситель мой, ступай один отныне,
Мне далее с тобой нельзя, не обессудь.
Пройдешь еще не мало верст ухабов,
Дотоль водицы в роднике испьёшь,
Там у ключа я перышко оставлю,
А мёртву воду в ручейке не трожь!
У родника в лесную чащу путь завален,
Похлопотала там змея,
И как последний камень будет свален,
Поодаль терем, где Любава ждёт тебя!
И с этими прощальными словами
Взметнула дивна птица ввысь,
Вела дорога то равниной, то буграми,
Ну что ж герой, поторопись.
Уж истомилась там Любава
Тоска смертельная над ней,
Змея девичью младость отобрала,
Готовит встречу с душенькой твоей!
И вот забрёл он в лес дремучий,
Повсюду паутина и сухой валежник
И силы на исходе и дорога круче,
Журчание ручья манит так нежно,
И в миг припал к воде ретивый,
И жадно мёртву воду пил,
Неудержимый, мочи не хватило
И пал наш вороной да голову склонил.
Тревогой Душу обожгло,
Жемчужно ожерелье,
Но было поздно вороной,
Попал в капканы искушения.
О провидение скажи как быть?
Взмолился князь над гривой друга,
Любаушка в неволе, вороной лежит,
Дай сил не сгинуть от недуга.
И в миг прилив огромной силы,
Разлился негой во плоти,
Поднялся князь на ровну спину,
И ловко сжал в кулак персты.
А ожерелье дивной птицы,
Мгновенно обратилось в яркий луч,
И осветило путь к живой водице,
А вот и пёрышко, подсказки первой ключ.
Мстислав испил живой водицы
Кровавый лик омыл водой,
Зажили раны на деснице
И чудо, слушатель, наш князь уж боле не седой!
У родника того, как пела птаха,
Громадный ров и путь каменьями завален.
И принялся Мстислав удалый,
Путь расчищать к своей отраде.
И день и ночь не покладая рук,
Носил, толкал, катил, бросал,
И на исходе сил да жажды мук,
Он страждущий к водице припадал.
И вновь без сна и яств,
Отчаянно дорогу пробивал,
Последний камень и Мстислав
Поодаль терем увидал.
Среди камней, валежника и паутин,
Мерцало озеро впотьме,
И аккурат подле воды,
Дубовый терем в полумгле.
В оконце терема свеча тускнела,
Вокруг все было мрачно, непригоже
И озираясь, осторожно всё ж, но смело,
Ступал князь по ухабам, бездорожью.
И вдруг поднялся сильный ветер,
Срывая ветви и листву,
И та, что всех милей на свете,
Пред ним предстала наяву.
Ну здравствуй милый
Тебя давно уж поджидаю
Отведай же водицы стылой,
Хлебами угостись, ведь голоден, я знаю.
Отведай мёду киселя,
Ржаные пироги аль студень,
Овсянна каша, ах вкусна,
О всех недугах позабудешь.
Голодный, страждущий, усталый
Уж было ринулся к столу,
Но стук в груди, клокочущий упрямый,
Пустила мысль терзания стрелу.
Всё те янтарные глаза,
Точённый, нежный стан,
Кудрявы локоны, до пояса коса,
Вот только лик коварством отдавал.
Ужели милая отрада,
Твои ли очи вижу я,
И одолев судьбы преграды,
Спешил обнять тебя, зазнобушка моя.
Да это я, беззвучно прошипела,
И тут Мстислав не ладное почуял,
В тот час, когда ее улыбка потускнела,
Взор князя приковав, чаруя.
В оцепенении герой наш находился,
Когда холодны руки шею обвивали,
Янтарный, милый взор сменился на змеиный,
Огнём блеснули очи Лже-Любавы.
Волнение и боль в груди забились,
Венец напомнил дивной птицы сказ
И в русу косоньку его рука вцепилась,
Не отводя от пристального взора глаз
Три тайных слова, глядя в очи:
ЛЮБЛЮ, НАДЕЮСЬ, ВЕРЮ... прокричал,
Его душило, но держась за косу, что есть мочи
Кинжал из ножны он достал.
Схватил зазубренный и вмиг косу отсёк,
В руках змеиный, жалкий хвост остался,
И чёрною рекою яд потёк,
И заговОр на этом прекращался.
Уж близится конец сему приданию,
Не утомился ли мой слушатель в пути?
Но где же настоящая Любава
Наверное однажды спросишь ты!
Ты помнишь слушатель Любава наша,
Закована в прокляты кандалы,
А ключ запрятан в ларец и Мстиславу
Его хитрО и мудро предстоит добыть.
Ну что же поспешу к развязке
Мстислав подвержен дважды искушению,
Но помните еще герои были в сказке,
Они и есть проклятья завершение.
В темнице терема резного,
Закована в печали и тоске,
Два стражника змеюки подколодной,
Любаву сторожат в кромешной мгле.
А стражники не малы не велики,
Два подземельных жителя крота,
Свет не выносят поелику,
Природный недуг — слепота.
Коварной силой обладали
Кроты, подземные, слепцы,
Дотронувшись до них едва ли,
Навек ослепнешь сам в разы.
И вот дойдя до терема Мстислав
Любаву кличет осторожно.
Отрада, Душенька моя
Где ты? Душе моей тревожно.
Услышала его Любава
Я здесь мой сокол ясный, сковали руки, развяжи
ИМЯ мое, ИМЯ три раза
Заклятым колдунам скажи!
Мстислав собрался с духом
ЛЮБОВЬ, ЛЮБАВУШКА, ЛЮБАВА...- он что есть мочи прокричал,
И кажется вокруг все содрогнулось,
Несокрушимой мощью он звучал.
Как гром раздался голос князя
И средь кромешной темноты
Хрустальный распахнулся ларец
Пролился дивный свет, а в нём ключи.
И стало все вокруг так ясно
Лазурный брег живой воды
И терем засиял палитрой красок
Невиданной доселе красоты.
Кроты тот час же сгинули под землю
И в терем наш герой вбежал,
А в нём Любавушка, та, что на свете всех милее
В светёлке мрачной, в кандалах.
И ловкою рукой ключ провернул, оковы пали,
В объятия отрадушку увлёк,
Не знаю долго ль так они стояли,
Наверное сие знавал и знает Бог!
Соединились две судьбы
И встреча долгожданная свершилась,
Томление закованной Души,
На волю лучиком пробилось.
Любовь разлилась негой по влюблённым
И в миг забылись горечь и тоска
Завистники, злодеи и злословье,
Навеки канули в лета.
В края далёкие, любимые, родные,
Мстислав с Любавой возвернулись
В согласии и мире век прожили,
Одной Любови веря, повинуясь.
ЭПИЛОГ
Что ж добрый слушатель прислушайся к речам,
Добро и Зло живут бок о бок на земле.
И лишь ЛЮБОВЬ сией гармонии глава,
Удержит обе чаши наравне!
Предание о давних временах,
Звучит для современников как сказка,
Есть выдумка и правда в тех словах,
Внимай услышанным подсказкам!