* * *
Мне кажется, было мне восемь,
когда я для смерти воскрес.
Осенняя хижина ветра —
сосновый танцующий лес.
О, клёкот какой-то раздался,
о, так далеко-далеко:
— Тебя ледниковое солнце
в непрочную плоть облекло.
Иди и не бойся печали,
и горя. Да что уж, оно
такое растит за плечами,
что птицам и то не дано…
Медовый колышется вереск —
лосиной тропой заплутать,
и вот он — болотистый берег,
озёра, холмы, облака.
Но бьётся недетское сердце,
но плачут глаза старика.