Друзья!
Мы продолжаем серию конкурсов Метаморфозы жанра, одновременно определяя лучшее стихотворение месяца в рамках жанра. А как иначе? Поэзия вне жанра - это не поэзия, а так, рифмованные тексты. Но с другой стороны, есть жанры, которые, считается, принижают саму поэзию. Но мы привыкли доказывать обратное. А для этого нужен серьёзный подход. Когда одного известного комика спросили о секрете его творческого успеха, он ответил, что комичное надо играть серьёзно, и наоборот. Будьте внимательны, дорогие гости и друзья, перед нами сложная и серьёзная задача...
Итак, АВГУСТ-2022 объявляется месяцем:
жанра МАКАРОНИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ
МАКАРОНИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ (итальянское poesia maccheronica, от maccheroni — макароны; ср. у Фишарта «Nuttelverse» — от немецкого Nudel — макароны) — вид шуточной поэзии, написанной своеобразным смешанным жаргоном, в котором слова местного языка чередуются со словами языка чужого и подчиняются его морфологическим законам.
Подобное смешение, так сказать «французского с нижегородским», создает эффект неожиданного контраста, который уже сам по себе обусловливает смехотворное воздействие. Но обычно МАКАРОНИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ не ограничивается этим комизмом своего жаргона и наполняет смехотворную форму пародийным или сатирическим содержанием, являясь орудием классовой борьбы, средством отмежевания подчиненного и оппозиционного класса от канонизованных форм литературы господствующего класса.
Наряду с этим встречается однако и МАКАРОНИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ чисто развлекательного типа, служащая целям аполитичного зубоскальства. В принципе всякие стихи, написанные на смешанном жаргоне, могут быть названы МАКАРОНИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ, независимо от языкового состава этого жаргона; в таком расширенном значении можно отнести к МАКАРОНИЧЕСКОЙ ПОЭЗИИ шутливую поэму И. П. Мятлева (см.) — «Сенсации и замечания г-жи Курдюковой», написанную смесью русского и французского языков. Однако в своем основном значении МАКАРОНИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ назывались только стихи, написанные на латинском языке, в который вплетались слова другого языка, снабженные латинскими окончаниями (вроде «бабус», «лопатус» гоголевских семинаристов). Такая латынь называется макаронической, или кухонной (culinaria); ее классический образец имеем в знаменитых «Письмах темных людей», этом ядовитом памфлете на схоластическую науку.
Корни МАКАРОНИЧЕСКОЙ ПОЭЗИИ надо искать (если оставить в стороне зачатки МАКАРОНИЧЕСКОЙ ПОЭЗИИ в древности, напр. греко-латинские макаронизмы у поэта IV в. христ. эры Авсония) в бытовой практике средневекового католического духовенства, для которого латынь была не только литературным, но отчасти и обиходным языком. Многие церковные проповедники уснащали латинский текст словами и целыми фразами на народных языке. В сущности уже здесь имеем проявление полусознательного протеста некоторых слоев средневекового духовенства против мертвящих норм феодальной церкви. Сознательным этот протест становится в пародийно-сатирической поэзии средневековья, продукте литературного творчества, с одной стороны, деклассированных представителей.
Эта сатирическая струя еще заметнее становится в городской литературе позднего средневековья, в которой нарождающаяся ремесленная и торговая буржуазия, высмеивая церковь и духовенство, неоднократно прибегала к пародийным приемам МАКАРОНИЧЕСКОЙ ПОЭЗИИ. Во Франции мы встречаем их уже в сатирическом «Roman de Renard» (XIII в.), позже — в фарсах XV века (см. Французская литература и Фарс). В Германии зачатки М. п. находим в сатирико-дидактической сюите в стихах «Das Narrenschiff» (Корабль глупцов, 1494) Себастиана Бранта (см.), в послании эльзасских гуманистов в защиту Вимфелинга (1502), в сатирических произведениях эльзасского доминиканца, противника Лютера, Томаса Мурнера — «Grosser Lutherischer Narr» (Великий лютеровскнй глупец, 1522) и «Ketzerkalender» (Календарь еретиков, 1527), в некоторых вещах Ганса Сакса (см.), Линденера («Katzipori»), Кирхгофа («Wendunmut») и др. писателей эпохи Реформации. Большинство этих произведений возникло в студенческой среде, которая и дальше являлась главным источником «кухонной» латыни и МАКАРОНИЧЕСКОЙ ПОЭЗИИ, оформлявшей ходячие шутки университетских остряков.
Но все это лишь зачатки МАКАРОНИЧЕСКОЙ ПОЭЗИИ, первые попытки использования «кухонной» латыни в целях пародии и сатиры. Свое законченное литературное выражение МАКАРОНИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ получает впервые в конце XV в. в Италии, где она выражает реакцию мелкой буржуазии против поэзии буржуазной аристократии позднего Ренессанса, с ее гуманистическим пристрастием к античности и к латинскому языку, с ее культом изысканной формы и увлечением рыцарской тематикой. Первые ростки МАКАРОНИЧЕСКОЙ ПОЭЗИИ находим в Падуе, в кружке местной студенческой молодежи. Падуанский кружок, наз. «maccaronea secta», сыграл важную роль в формировании МАКАРОНИЧЕСКОЙ ПОЭЗИИ, к-рая обязана ему по-видимому даже своим названием. Отсюда вышел пионер итальянской МАКАРОНИЧЕСКОЙ ПОЭЗИИ Тифи дельи Одази (ум. 1488), автор комической поэмы «Maccaronea» (впервые напеч. в 1490, выдержала 7 изданий). Основным художественным приемом Тифи является контраст между эпическим гекзаметром, к-рым написана поэма, и ее смехотворным жаргоном, соответствующим ее низменной тематике. Это связывает МАКАРОНИЧЕСКУЮ ПОЭЗИЮ с другим жанром мелкобуржуазной поэзии XVI в. — с бурлеском, лучшим представителем к-рой является Берни (1498—1535). Новизна жанра МАКАРОНИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ заключается поэтому не в его бурлескно-пародийной установке, а в его «новой грамматике» (по выражению Тифи), в его ЯЗКОВОЙ специфике, использующей для борьбы с поэзией гуманистов ее главное оружие — латинский язык и ВЕРСИФИКАЦИЮ. Опыт Тифи вызвал ряд подражаний. Затем Бассано из Мантуи (умер 1499) и Алионе из Асти используют МАКАРОНИЧЕСКУЮ ПОЭЗИЮ в целях политической инвективы. Так расширялся диапазон макаронической поэзии, охватившей целый ряд жанров (поэму, сатиру, послание, лирику). Все это свидетельствует о популярности жанра, отвечавшего социальным запросам мелкой буржуазии. Теофило Фоленго (1496—1544) доводит форму МАКАРОНИЧЕСКОЙ ПОЭЗИИ до предельного мастерства. В своих конструкциях фраз он сообразуется с правилами латинского языка, избегает вульгаризмов, придает своему гибридному жаргону внешнюю правильность и стройность, искусно извлекая комический эффект из присущего МАКАРОНИЧЕСКОЙ ПОЭЗИИ контраста: у него «замаскированное итальянское слово неожиданно появляется среди слов латинских, как бы издеваясь над ними» (Гаспари). Острое орудие своего бурлескного стиля Фоленго использует для литературной борьбы с назревающей феодальной реакцией. Его главное произведение, обширная бурлескно-пародийная поэма «Maccaronea», или «Baldus» (изд. 1-е, 1517; 2-е, знач. дополн., 1521), представляет беспощадную сатиру на рыцарство, монашество и администрацию, напоминая по основной сюжетной ситуации «Дон-Кихота» и доводя до крайней степени пародию на рыцарскую поэму, образцом к-рой является «Морганте» Пульчи (см.). Резкий реализм, сочетаемый с преувеличенной буффонадой и грубой непристойностью шуток, — такова своеобразная литературная форма классового протеста мелкой буржуазии. Те же черты находим и в других образцах М. п. Фоленго. После Фоленго МАКАРОНИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ в Италии падает и вырождается. Феодально-католическая реакция кладет предел мелкобуржуазной сатире, направленной против рыцарства и духовенства. Единственный объект ее теперь — выродившаяся гуманистическая интеллигенция, буффонное изображение которой дает маска Доктора из commedia dell’arte (см.), этого неутомимого извергателя макаронической латыни. Вне театра макароническая поэзия влачит в XVII в. жалкое существование, не поднимаясь выше легкой насмешки над мелочами быта.
Более плодотворно было влияние МАКАРОНИЧЕСКОЙ ПОЭЗИИ в других странах Зап. Европы, переживавших период интенсивного становления капиталистических отношений. Здесь МАКАРОНИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ становится орудием социально-политической сатиры в руках поэтов восходящей буржуазии. Так, во Франции по стопам Фоленго идет Рабле, к-рый воспроизвел в своем знаменитом романе многие эпизоды и фигуры «Бальдуса», а кое-где подражал и макаронической латыни Фоленго. Если для Рабле макароническая латынь служила средством высмеивания средневековой схоластики, то Мольер пользовался ею для насмешек над схоластической же медициной. Но и Рабле и Мольер только спорадически прибегали к МАКАРОНИЧЕСКОЙ ПОЭЗИИ. Подлинным ее создателем во Франции был Антуан де ла Сабль, писавший под латинизованным псевдонимом Antonius Arena (умер 1544). Ему принадлежат бурлескные политические поэмы «Meygra entrepriza catholiqui imperatoris» (1537) (в которой он описывает неудачную экспедицию Карла V в Прованс) и «Poema macaronicum de bello hugonotico», где он изображает гугенотов разбойниками, насильниками и убийцами. После замирения страны под властью абсолютной монархии МАКАРОНИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ обращается в аполитичную буффонаду развлекательного типа.
В Англии М. п. встречаем у Джона Скельтона (1460—1529) и у Вильяма Дреммонда (1585—1649).
В Германии преданным учеником Фоленго был Фишарт (1545—1591), переводчик и подражатель Рабле, воинствующий буржуазный поэт-сатирик, публицист и полемист протестантского лагеря. В эпоху реформационных войн МАКАРОНИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ служит в Германии также целям политической борьбы; сюда относится предостережение вождям Шмалькальденского союза (после 1546) и более обширные памфлеты «Pancketum Caesareum» и «Benedictio mensae in Pancketum» (1548), выражающие озлобление побежденных протестантов. Высшая точка МАКАРОНИЧЕСКОЙ ПОЭЗИИ в Германии — анонимная бурлескная поэма о блохах («Floia, cortum versicale de floiis schwartibus», 1593). В XVII в., в пору глубокого экономического упадка и военного разорения Германии, МАКАРОНИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ становится и тут чисто развлекательной.
В XIX в. МАКАРОНИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ повсеместно отмирает в связи с вытеснением латыни из культурного обихода. По этим же причинам макароническая поэзия (в собственном смысле слова) никогда не пускала прочных корней в России. И всё же...
Первым ярким примером русской макаронической поэзии стала поэма И. Мятлева «Сенсации и замечания госпожи Курдюковой за границею, дан л’этранже» (1840;44), где высмеивался русско-французский «суржик» попавшей в Париж тамбовской барыни. Эдакая, по словам Чацкого, «смесь французского с нижегородским».
«Утро ясно иль фе бо;
Дня светило, ле фламбо,
Солнце по небу гуляет
И роскошно освещает
Эн швейцарский пеизаж
— То есть: фермы, дэ вилаж…
Перед нашим пароходом:
Де мамзель, де кавалье,
Де попы, де зофисье,
Де коляски, де кареты,
Де старушки, де кадеты —
Одним словом всякий сброд…
…Тут собрался целый мир
Изо всех концов Европы:
Адонисы и Езопы,
Богачи и пролетер,
Ом дэта и милитер…»
и т.д.
А вот другое произведение того же Ивана Мятлева:
Медведь сказал Козе:
"Коман вуз озе
Скакать, плясать, меня так беспокоить,
Когда тебя я вздумал удостоить
Быть компаньонкою моей?
Постой, проклятая! Я дам тебе суфлей".
И с словом сим он важно потянулся,
Вскочил и лапой размахнулся,
Но стукнул вдруг водильщик в барабан,
И наш Медведь ту дусеман
Пошел с поникшей головою
Плясать по-прежнему с Козою.
Столоначальник так на писарей кричит,
Взойдет директор - замолчит.
Или пример жанра "Манифест барона фон Врангеля" Демьяна Бедного:
Ихь фанге ан. Я нашинаю.
Эс ист для всех советских мест,
Для русский люд из краю в краю
Баронский унэер манифест.
Вам мой фамилий всем известный:
Ихь бин фон Врангель, герр барон.
Я самый лючший, самый шестный
Есть кандидат на царский трон.
Послюшай, красные зольдатен:
Зашем ви бьетесь на меня?
Правительств мой - все демократен,
А не какой-нибудь звиня.
Часы с поломанной пружина -
Есть власть советский такова.
Какой рабочий от машина
Имеет умный голова?
Какой мужик, разлючный с полем,
Валяйт не будет дурака?
У них мозги с таким мозолей,
Как их мозолистый рука!
Мит клейнем, глюпеньким умишком
Всех зо генаннтен простофиль
Иметь за власть?! Пфуй, это слишком!
Ихь шпрехе: пфуй, даст ист цу филь!
Без благородного сословий
Историй русский - круглый нуль.
Шлехьт! Не карош порядки новий!
Вас Ленин ошень обмануль!
Ви должен верить мне, барону,
Мой слово - твердый есть скала.
Мейн копф ждет царскую корону,
Двухглавый адлер - мой орла.
Святая Русслянд… гейлих эрде
Зи лигт им штербен, мой земля.
Я с белый конь… фом вейсен пферде…
Сойду цум альтен стен Кремля.
И я скажу всему канальству:
"Мейн фольк, не надо грабежи!
Слюжите старому начальству,
Вложите в ножницы ножи!"
Вам будут слезы ошень литься.
"Порядок старый караша!"
Ви в кирхен будете молиться
За мейне руссише душа.
Ви будет жить благополучно
И целовать мне сапога.
Гут! "Подписал собственноручно"
Вильгельма-кайзера слуга,
Барон фон Врангель, бестолковой
Антантой признанный на треть:
"Сдавайтесь мне на шестный слово.
А там… мы будем посмотреть!".
Баронскую штучку списал и опубликовал
Демьян Бедный.
Не обошёл этот жанр и Владимир Маяковский.
Макаронические стихи в произведении поэта "Американские русские":
Петров
Капланом
за пуговицу пойман.
Штаны
заплатаны,
как балканская карта.
"Я вам,
сэр,
назначаю апойнтман.
Вы знаете,
кажется,
мой апартман?
Тудой пройдете четыре блока,
потом
сюдой дадите крен.
А если
стриткара набита,
около
можете взять
подземный трен.
Возьмите
с меняньем пересядки тикет
и прите спокойно,
будто в телеге.
Слезете на корнере
у дрогс ликет,
а мне уж
и пинту
принес бутлегер.
Приходите ровно
в севен оклок, -
поговорим
про новости в городе
и проведем
по-московски вечерок, -
одни свои:
жена да бордер.
А с джабом завозитесь в течение дня
или
раздумаете вовсе -
тогда
обязательно
отзвоните меня.
Я буду
в офисе".
"Гуд бай!" -
разнеслось окрест
и кануло
ветру в свист.
Мистер Петров
пошел на Вест,
а мистер Каплан -
на Ист.
Здесь, извольте видеть, «джаб»,
а дома
"цуп" да "цус".
С насыпи
язык
летит на полном пуске.
Скоро
только очень образованный
француз
будет
кое-что
соображать по-русски.
Горланит
по этой Америке самой
стоязыкий
народ-оголтец.
Уж если
Одесса - Одесса-мама,
то Нью-Йорк -
Одесса-отец.
Англоязычное влияние в среде советской неформальной молодежи 1970;80-х годов закончилось появлением своеобразного сленга (сначала — в среде хиппи).
Вспомним хотя бы уже такие привычные слова, как «шузы» (от Shoes — обувь) и «флэт» (от flat — квартира). В этом ключе, особенно хотелось бы отметить многочисленные сленговые переработки пушкинской «Сказки о царе Салтане»:
«Three girlицы под windoм
Пряли поздно eveningом.
Кабы я была queen’ница
— Speechет firstая girlица,
Я б для fatherа-kingа
Super-session собрала!
„Кабы я была kingица, —
Speechет secondья girlица, —
Я б на весь бы world одна
Super Rifle наткала“.
„Кабы я была kingица, —
Speechет thirdая girlица, —
Я б для fatherа kingа
Childrанёнка родила“.
Только speakануть успела
Door тихонько заскрипела
Into room вошел хиппарь
This был country-государь.
Father-кing в светлицу входит,
К third girlице он подходит.
Speach последней посему
Very Like-нулся ему…»
Однако макаронический прием может употребляться не только с комической целью. Одновременное сосуществование в информационном поле страны нескольких языков может быть толчком к творческому синтезу, когда каждый из языков оттеняет другой. И за этим будущее...
А пока ещё раз подробнее остановимся на макаронизмах.
Макаронизм – слово или выражение другого языка (изначально латинского), попавшее в речь, часто, с характерными родному языку забавными искажениями. Термин Макаронизм (итал. Macaronismo) действительно имеет общий корень со всеми любимыми макаронами, считавшимися крестьянской, «простой» пищей.
В более общем плане термин применяется к смешению языков. Так, к примеру, существуют: Britalian (английский+итальянский), Chinglish (китайский+английский), Denglisch (немецкий+английский), Franglais (английский+французский), Runglish (русский+английский), Spanglish (испанский+английский). В отличие от заимствования, макаронизмы – это псевдодиалект, то есть попытка говорить на одном языке с особенностями другого, склонять слова из чужого языка так, как это происходит в своем.
Термин «Рунглиш» появился в 2000 году, чтобы обозначить язык, на котором разговаривали космонавты на Международной космической станции. Русскоязычное сообщество в Нью-Йорке (Брайтон-Бич) также внесло огромный вклад в формирование этого языкового явления. Примеры «рунглиша», встречаются нам ежедневно: это и «запостить», и «пофиксить», и «воркаут», и «лифтинг», и «бэкапить» и еще множество-множество других, присутствие которых в речи мы даже не замечаем.
«Русские называют трамвай — стриткарой, угол — корнером, квартал — блоком, квартиранта — бордером, билет — тикетом…».
Для рунглиша также характерно особенное произношение английских слов, по аналогии с произношением слов родного языка. Чаще всего, это касается звука «r», благодаря которому создается всем известный комический эффект.
В книге Энтони Бёрджесса «Заводной Апельсин» на основе рунглиша, смешения русского и английского языков, образован целый язык «Надсат». Он пестрит такими терминами как «droog», «korova», «malchik», «litso», получается инвертированная взаимозамена терминов из разных языков.
«Спанглиш» (смесь испанского и английского) характерен для жителей Южной Америки и обусловлен эмиграцией и культурными взаимодействиями испаноязычных народов и жителей Соединенных Штатов Америки. К примеру: T; tienes las keys. (У вас есть ключи).
Из английского в испанский пришли такие слова как rent (арендовать) и park (парковаться), преобразовавшиеся соответственно в rentar и parquear.
А в английском есть слово fashionista (модный дизайнер), образованное с помощью испанского суффикса –ista.
Итак, макаронизмы – гибриды, получающиеся при смешения двух языков. Несмотря на их зачастую ироничное восприятие, они являются индикаторами сложных культурных взаимодействий и влияния народов и языков друг на друга.
ИТАК, ПОДЫТОЖИМ, некоторые особенности ЖАНРА МАКАРОНИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ:
• Жанр предполагает знание языков как у автора, так и у предполагаемого читателя. Включение в текст слов, написанных киррилицей или латинскими буквами, воспроизводящих нужное звучание, и опознание нужной грамматики языковой принадлежности и особенностей разговорной речи
• Эффект неожиданного контраста за счёт насыщенности поэтического текста макаронизмами - словами иностранного происхождения, написанными по законам родного языка, или наоборот, использование русских слов с окончаниями иностранного происхождения, или другими языковыми особенностями
• версификация с акцентом на языковую особенность и игровую составляющую звучания иностранных слов, создающих интересное, чаще комичное, звучание и смысл.
• Использование разных стилистических приёмов, воспроизводящих контраст. Бурлеск. Размер гекзаметр (к примеру) сочетается с банальностью темы. Нарочитое несоответствие формы содержанию. Пафос при бытовой сцене. Грандиозное событие описывается простым, включая просторечье, языком и т.д.
• Присутствие комического эффекта. Возможна пародийность. И всё это не обязательно, главное - декламация неожиданных контрастов слияния различных культур и языков. Демонстрация знания исторических событий и политической ситуации в конкретное время, если того требует тема, но возможно, показ известных событий с совершенно неожиданной стороны.
По форме и системе стихосложения поэтическое произведение может быть любым! Никаких ограничений!
******************************************************
Итак, на этот конкурс будут приниматься стихи, ОПУБЛИКОВАННЫЕ в АВГУСТЕ 2022-го года на сайте Стихи.ру, относящиеся к ЛЮБОМУ РАЗДЕЛУ "ЛИРИКИ" или "ПАРОДИЯ И ЮМОР"!
Другие стихи приниматься не будут. Объём произведения - без ограничений!
Наш конкурс, по определению, лучшего стихотворения, написанного в ЖАНРЕ МАКАРОНИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ, ОПУБЛИКОВАННЫЕ В АВГУСТЕ, и не в каком другом месяце ранее! Будем внимательны и проявим уважение к другим участникам. Все в равных условиях.
Автор может предложить только ОДНО своё лучшее произведение в этом жанре опубликованное в АВГУСТЕ 2022 года. Будем внимательны! Принимаются стихи АВГУСТА, написанные до начала открытия статьи конкурса, если автор уверен в соответствии требуемому жанру
Внеконкурсная ветка стихов не предусматривается.
Ненормативная и бранная лексика запрещена. Чёрный юмор - не наш стиль. Стихи призывающие к разжиганию межнациональной и религиозной розни, а также откровенной злобной критики политического содержания будут отклонены. Соблюдайте тактичность в рамках жанра! Не забываем, что наш проект Метаморфозы жанра, поэтому возможны новые открытия и неожиданные ракурсы! Дерзайте, поэты! Время позволяет!
Порядок заявки:
Имя автора - название стихотворения - ссылка.
Это необходимый минимум. Желательно в одну строку.
Приём стихов будет осуществляться до конца АВГУСТА. Затем 1 СЕНТЯБРЯ 2022 года будет объявлено голосование. Авторы, которые уклонятся от участия в голосовании, к следующему конкурсу не будут допущены.
Премиальный фонд конкурса:
1-е место - 500 баллов,
2-е место - 400 баллов,
3-е место - 300 баллов,
4-е место - 200 баллов,
5-е место - 100 баллов.
(количество призовых мест будет определено в зависимости от количества участников)
Желаем всем успеха И ВДОХНОВЕНИЯ для самовыражения и особого раскрытия своего поэтического дарования!
БЛАГОДАРИМ наших спонсоров! Благодаря их щедрости мы имеем возможность осуществлять наши проекты.
**
Если ведущая не сразу отвечает по вопросу приёма произведения, это не означает, что с произведением что-нибудь не так. Значит, компьютер со всеми документами не рядом. Подождите, пожалуйста, в течении 2-х суток Вам обязательно ответят! Не стоит удалять заявку!
Ведущая и автор проекта Татьяна Игнатова