Щелчки часов перед расстрелом
Моей истерзанной души.
Блестит роса на платье белом
Черемухи в ночной тиши.
Во мраке комнат опустевших,
Порой пугаясь свою тень,
Среди портретов почерневших
Одна брожу я ночь и день.
И только скрежет пары стрелок
Ежеминутно режет слух.
Внутри меня все очерствело
И блеск в глазах давно потух.
Не дрогнув мускулом ни разу
И улыбнувшись палачу
По неизвестному приказу
За все сполна я заплачу.