Глупцом безропотным в знакомое окно стучимся,
юнцом таким неопытным забрав ответный смех,
в полумраке долго с наслажденьем целоваться,
жадным взглядом невозможным пронзая пустоту,
прекрасный ягод спелых слизывать мгновений сок,
отыскивать кусочки белой шероховатой чистоты,
в мученьях необычной ситуации пользу разгадать,
всевозможных глупостей движеньем наслаждаясь ,
просто царственно раскинуты твореньем краски,
с каждым мигом утопая в мягкой терпкости волос,
великосветским возгласом надрывным смело отдавая,
продолжений бесконечных тем предметных у любви,
в ответных уговорах действий сдаться первым,
опять решительно пройтись по трепетным частям,
и вновь кружить поставив всё на место для себя,
мечты отыскивая у живых желаний смуты женской,
вечные творенья создавая первозданным криком,
безумства страсти ответные шаги замысловатые,
черты чертовского смирения приятных действий,
вечной сладости на мягкой беззащитности груди,
к чему в итоге на яблоко Адамово ссылаться по утру,
заветом мелочным прикрыться от такого наважденья,
терзаньем совести опять прикрыть в душе одну дыру,
и долго в другие страсти с наслажденьем окунаться,
что предметного такого можно отыскать в себе,
чем усмирить в себе желания, плотские лихие,
всё в миру расписано по полочкам сердечным,
может повториться если не теряешь нить живую,
и не мечись как угорелый в закоулках у тоски,
всем суждено в первопричинах светских мелей,
положено кривить душой от мелочности целей,
так к переносице стремится рука души на теле.