Он пел, когда других съедала зависть,
И хрип его колол как шип у роз…
Но не сказали те – другие – «каюсь»
И не пролили над поэтом слёз.
Он раскрывал, порой рыдая, время,
И ясно было даже палачу,
Что взявший на себя такое бремя,
Нёс то, что большинству не по плечу.
И кто его хмельную жизнь осудит?
Всех судит – по делам - один лишь Бог:
Он знает, кто душой до боли любит,
Кто хлеб подал, а кто и не помог.
Наверно, в тишине небесных улиц
Поэту не нужны свои слова,
Но на земле ещё не все проснулись –
Тяжёлая у многих голова.
Звучат сегодня и стихи, и песни,
Что выдавало сердце на разрыв.
Он и вчера и ныне всем известен:
Высоцкий будет жить – он жил, он жив!