(мы воюем за бензин. много нас, а он один)
родился до всех этих круговертей, в нацатом от рождества.
успел навидаться ран и смертей, - к слову, без хвастовства.
в стае был не последним из. не бегал от свар и драк.
обычная, серая, в целом, жизнь. у многих оно вот так.
ноги кормили, носила земля,
работа была не я.
мог сесть за разбой или за мордобой, лихую езду без прав,
в клеточку небо над головой прочил мой волчий нрав,
но все обходилось, пока от бед спасало меня чутье...
да только недолго петлял мой след.
стоп-кадр. я встретил ее.
вольному волю, виновным - вину,
а мне - лишь тебя одну.
с волками живешь - как они, поешь. иная моя стезя.
запрятаны в сейф пистолет и нож, и в лес посмотреть - нельзя.
звучит, будто я продался за кошт, на деле - нашел свой путь.
но где-то в стене - пистолет и нож. и это не обогнуть.
к лесу, родимый, не стой спиной -
лес придет за тобой.
сперва началось... как его назвать? оно. круговерть. атас.
мор, глад, эпидемия, перемать. яд в море, в песке и в нас.
два года йодированной чумы, страшила любая весть...
и - тишь. и у нас остаемся - мы. и надо спасать, что есть.
спи, мой родной, береги бочок
(клац! - спусковой крючок)
чем думал, когда уходил в дозор? когда ворошил былье?
не знаю.
а режет-то до сих пор, а кровь и поныне льет.
два тела: она, восьмилетний сын... плечо оттянул обрез.
и ветер гудроновый с полосы. и пыль. и мотор. и месть.
двинулся лес и пошел за мной,
адской ведом трубой.
смерть задыхается за спиной,
скалится, слыша вой,
но пока я веду, родной.
баю-бай. болью боль. бою бой.
глазки, мой свет, закрой.
*
это приключение не было моим, о,
я такие вещи чую наперед
будете поблизости - проходите мимо,
вот и шел бы мимо, серый идиот.
так ведь нет, свернул на ту бензоколонку,
поворот был, что ли, чрезмерно крут?
тут-то и поймали волка, как болонку.
тут-то и конец мне.
тут-то и сожрут.
...и откуда вылез, этакая фифа?
дурачок, глазастый, волосы как рожь.
даже не болонка... супротив мастифа
выставили чиху. в лапках чихи дрожь.
в глазках чихи - ярость, как у добермана.
дальше - хоть ты тресни, черное вокруг.
так, что ли, спасают волка из капкана?
так у волка, что ли, отрастает друг?
кто меня тянул-то за язык, ребята?
что за мутный кодекс, за гнилая честь?
"пригожусь, ты это... береги себя-то".
впереди - расплата.
пыль. мотор.
и месть.
надо бы поесть...
*
я нагнал их, как в старом кино настигают бандитов.
я расставил ловушки, я больше не пер напролом.
они думали, кость их бела, глаз их быстр, а снаряга элитна...
только пусть мне покажут прием против лома... облом.
кость - взаправду бела. кровь - красна. а мольбе не пробиться
сквозь гитарные риффы в ушах. сквозь багровый туман.
помню, сел на пенек, что-то схавал.
горланили птицы.
в вышине чародея дербанил какой-то е#лан,
по опушке лесной шел заросший му#ила с корзиной,
и клянусь, я видал, как под крышкой сверкнули глаза...
где-то слышалось блеянье. пахло подпаленной псиной.
что-то звякнуло цепью.
отчетливо звякнуло цепью.
и отчетливо, по цепи, двинулось, с#ка, назад...
этот мир был мне чужд. и, признаться, пугал до у#рачки.
как я мог не увидеть его? как я жил? где витал?
у меня оставалась заначка, жвачка и жрачка.
и бензин. и металл.
кто ты есть? кем ты стал?
я устал.
*
звонит. серьезно. на стационарный. как будто знает номер, вашу ж мать.
я был в мотеле, сутки как кимарил. я, если честно, не хотел вставать.
(и жить я не хотел, и выживать)
таблетки, водка. водка, водка, водка. я был в блевоте, в мыле и в дрова.
и вот звонит. "есть, - говорит, - работка. ты обещал". слова, слова, слова.
(бла-бла, ох, голова, ах, голова...)
"такое дело, - объясняет. - телка". таращусь молча в грешную трубу.
"по телефону, - говорит, - без толка. ты приезжай". и тихо, как в гробу.
(а как его искать? я не #бу)
и вот послать бы, кодекс иль не кодекс. у волка обещанья не в чести.
а я встаю и запиваю колдрекс солпадеином - полных две горсти...
(ты подожди, родная, и прости)
*
"земную жизнь пройдя до середины, все ощущаешь вязким, как в бреду.
глаза ее, зеленую беду, сперва считаешь глазками Мальвины,
ну эти, лупоглазые... да ты, должно быть помнишь. пупсы. у девчонок". -
смотрю в его лицо до тошноты.
до блевоты. до красной пустоты.
шепчу: "да ты с ума сошел, с#чонок?"
"она, - не слышит, - не похожа, нет, на пупсов, кукол, разве что глазами...
да, помню. да, доставить приказали. да, понимаю. волчий, - ржет, - билет.
но не могу, - сжимает зубы, - нет".
показываю дурню пистолет. -
подставив грудь: "что ж, Серый, твой экзамен".
земную жизнь пройдя по большей части, переписав все задом наперед,
ты знать не знаешь, где тебя сорвет. и в чьей в итоге ты пребудешь власти.
ору сквозь сопли: "сраный идиот"
он смотрит, и кривится набок рот.
и сердце разрывается на части.
земную жизнь пройдя, дойдя до ручки, ты жизни не узнаешь и на треть.
и как глаза царевны-белоручки зеленым могут пламенем гореть.
"вы оба нарываетесь на взбучку!"
"я, что, - рычит, - беспомощная с#чка?!"
"меня спросили б..." - и давай реветь.
*
когда чужие сопли вытираешь, свои придется тоже подтереть.
*
чужую ж#пу всуе прикрывая, своя крепчает - чисто твой кевлар.
отныне я магистр, не бакалавр науки выживать. а рядом - стая.
да, куцая: девчонка и обc#с - и да, не то, чтоб очень уж надолго.
однако ноги прокормили волка: и волк зажился до седых волос.
найду для этих двух влюбленных место, в котором сам бы стал растить волчат...
эх, тили-тесто.
дурень и невеста.
ох, тили-тесто.
мертвым - не воскреснуть.
ну а живых... их надо выручать.
земную жизнь пройдя до половины и адской муки отхлебнув с лихвой,
я боль за боль воздал и бой за бой.
отныне я герой другой картины.
да, пыль, как раньше, флагом за плечом, да, верный нож всегда за голенищем,
но нет, он бури более не ищет. и не жалеет больше ни о чем.
все в прошлом: месть и ярость, "или - или", отныне не хожу на поводу.
эх, тили-тили,
чтоб вы не мутили,
ох, трали-вали,
где б меня не звали,
прогрею тачку, взвою и приду.
25/07/22