Pieta
So seh ich, Jesus, deine Fuesze wieder,
die damals eines Juenglings Fuesze waren,
da ich sie bang entkleidete und wusch;
wie standen sie verwirrt in meinen Haaren
und wie ein weiszes Wild im Dornenbusch.
So seh ich deine niegeliebten Glieder
zum erstenmal in dieser Liebesnacht.
Wir legten uns noch nie zusammen nieder,
und nun wird nur bewundert und gewacht.
Doch, siehe, deine Haende sind zerrissen -:
Geliebter, nicht von mir, von meinen Bissen.
Dein Herz steht offen und man kann hinein:
das haette duerfen nur mein Eingang sein.
Nun bist du muede, und dein mueder Mund
hat keine Lust zu meinem wehen Munde -.
O Jesus, Jesus, wann war unsre Stunde?
Wie gehn wir beide wunderlich zugrund.
( Mai/Juni 1906, in Paris)
Пьета
(Мария Магдалена)
Исус, твои я снова вижу ноги.
Ногами юноши оне когда-то были.
Я робко омывала их от пыли,
в разпущенных скрывая волосах,
как будто вспуганную дичь: в лесах.
Мы не ложились вместе, ты был строгий:
тебя увидела я только в эту ночь.
Ты не давал себя любить. О, боги!
Ну, чем же я могла ещё помочь?!
Как страшно разорвались эти руки:
любимый, ты же весь в крови!
Разкрылся сердем: всем и всешной муке,
но только вот -- не для моей любви.
Что ж, я целую твой холодный рот:
Исус, в чём смысл твоего запрета?!
Ты слеп и нем. Мне не узнать ответа.
Какая чудная нас смерть обоих ждёт.
.
.
.(
-