ПОТЕШНЫЙ ЦАРЬ
Пётр-царь сомненьям предавался.
Он в личности своей подолгу сомневался.
И часто Стрешнева бивал,
Узнав, что мамку, тот водил на сеновал.
-Эх, войско могучее, да надёжное я ни тебе, ни сыну оставить не успел!-сокрушался высокий, длиннобородый и пышнотелый государь Алексей Михайлович Романов в разговоре со второй женой Натальей Кирилловной в 1676 году. А у твоих Нарышкиных с Милославскими немирье. Стрельцы недовольны, да и народ ...из-за острова на стрежень!- на каждой свадьбе заводит. Не хотят забыть бунташного волжского атамана.
-Ой не хотят, ироды! - вставила царица и своё лыко в строку. Да уж ладно на свадьбах. Они из-за острова …даже на похоронах умудряются затянуть.
Со времени второй женитьбы вдового царя больше пяти лет прошло, а он всё сокрушался о малых полках иноземного строя, учреждая их единицами, хотя уж было пора на соколиных охотах по- прижаться и на нарядах жены и родственниц. Да и на кашу с капустой налегать усерднее, а не на дичинку и свининку, да бублики с киселями. Однако попенять царю на брюхо смельчаков не находилось, а сам он к старости что-то стал недогадлив. И поэтому его войсковая казна находилась в довольно плачевном состоянии. Хотя дворцовая, пока береглась женой изо всех сил.
Конечно, если бы он знал, что перед первой германской войной, через лет двести с пушистым хвостиком будет похожее положение. У его прапра и ещё пяток всяких пра внука на оплату долгов иностранных будет уходить 190 миллионов золотых червонцев, на поездки знати по европейским бутикам 60 млн., а на армию и флот , явно поменьше этой суммы. Что явно было чрезвычайно опасно.
Но Книгу Волхвов царь не читал наотрез, не смотря на осторожные советы жены. Ибо был очень набожный, а эту Волшебную книгу продавали тайные волхвы, прятавшиеся на Соловецких островах возле монастыря. И продавали крайне дорого, по листу золота за каждый лист и написано было в ней только о будущем. Поэтому царь нашёл отмазку, что де шрифт мелковат и золото по глазам бьёт отблесками, и настоящее ему важнее чем далёкое будущее, поскольку он реалист и практик. И посему он будущего предвидеть не мог, а тем более за десять поколений. Но увы! на знании экономить-распоследнее дело. Вот Ульянов-Ленин сразу после расстрела последнего царя прям так и заявил-учиться, учиться, и ещё раз учиться! Ужо, я вас!
Хотя столь глубокого мыслителя всё равно не поняли отечественные дуболомы. А с нашими дуболомами, к несчастью, только товарищ Сталин умел разговаривать. Попробуй на пятилетку вперёд не предвидь и всё, на три пятилетки командировка в Заполярье. Метода такая была у вождя народов-лечить непонятливых на свежем морозном воздухе. Там где речка-речка Бирюса бежит-течёт, поёт на голоса… И честно приходится признать-эффективнее его охладительного метода управления, так никто ничего и не придумал.
Но вернёмся к переживаниям царицы.
Оставаться без хворавшего мужа Наталья Кирилловна не очень-то и боялась, ибо женщина была умная и самостоятельная. А вот без надёжного войска ей никак не хотелось оставаться. И вот вся в переживаниях, она сама надоумила своего старшего пятилетнего царевича Петеньку выпросить у отца и войско, и оружие.
Царю затея понравилась, и вскоре не по годам рослый царевич получил от отца звание полковника и под сотню потешных вояк. Правда, царевич больше всего соблазнился барабаном и однажды провёл своих малолетних солдат перед царём и царицей под разудалый грохот и веселую песню.
А с ними был отважный барабанщик,
В атаку он шёл впереди.
С весёлым другом барабаном,
С огнём в большевистской груди!
А царица иногда деньги на платочках и бархатах сберегала и странички о будущем из книги Волхвов покупала и почитывала. Поэтому она прям у ног весело подпевающего царя в обморок и грохнулась. Ну, а как уж очнулась, тут и мужа и сына ждала настоящая головомойка.
-Ты что, совсем с ума сошёл на старости лет, дитя к большевистским песням приучать? Почитай-ка Книгу Волхвов! Эти самые большевики царей российских напрочь изведут, не взирая на возраст и малолетство, потому как на аглицкие деньги. А ты и с Англией дружишь и сына к срамным песням приучаешь. Окстись, Алексей Михалыч!
Пришлось царю вымаливать у царицы прощение и пообещать немедленно пожертвовать Петиным барабаном. Но тут нашла коса на камень. Царевич наотрез отказался расставаться с громким музыкальным инструментом. Правда, песни побещал выучить менее срамные. Типа…
Девки в поле пошли,
И горох там нашли.
А пока собирали,
К ним солдаты приставали.
Раз-два, горе не беда.
С девок юбки на прочь поснимали.
Соловей-соловей пташечка,
Девки юбки до утра искали!
И царица со вздохом согласилась, посчитав эту песню не крамольной и даже идеологически выдержанной, поскольку девки к утру всё-таки домой вернулись с юбками.
И дело с потешным войском пошло на лад. Нашли голландца капитан-бомбардира и начали лупить из пушек чуть не каждый день. Но грохот пушек, в отличие от красноармейских песен, действовал на царицу умиротворяющее. Наступила у царя с царицей счастливая жизнь. Но подвёл царь. Неожиданно для семьи приказал долго жить. Оставив царство на старшего сына Фёдора, который тоже вскоре устал царствовать.
И уже через 6 лет потешному полковнику пришлось увидеть настоящий стрелецкий бунт с убийством шести ближних бояр, родственников царицы и едва ли не её самой. Бунт подарил десятилетнему царевичу пожизненный тик лица и головы, ненависть к длинным бородам и красным длиннополым кафтанам и совершенно ни к чему не причастным попам. Поэтому он позже отыгрался на монахах и, забрив их в солдаты, заставил носить короткие зелёные камзолы, в которых сподручнее на стены крепостей лезть и в лесах прятаться. Это сколько же монахов Русь кормила, если после Петра Великого русская армия все сражения выигрывала? Видимо, пришла пора поучиться у царя Петра и начать забривать клерков и менеджеров. Точно, если не Штаты, то Британию поставим на место!
Но тем временем сводную старшую сестру Софью бояре и стрельцы объявили соправительницей при двух малолетних законных царевичах Иване как бы Милославском и Петре как бы Нарышкине, официально венчав их на царство.
-Где бы ещё царевичей найти?-переживала Софья Алексеевна. Я бы тогда их точно меж собой перессорила и правила до самой старости. Ну, а годкам к семидесяти можно и о монастыре подумать. Охо-хо! Дожить бы!
Но до 1689 года ей пришлось обходиться двумя царевичами, а то и одним. Ибо Иван Алексеевич часто любил отсиживаться на бюллетене. А женившись на красавице Салтыковой вообще из постели не любил подниматься. Ибо жёнушка его винцо хлестала отнюдь не лафитниками, хотя водку то избегала, а предпочитала сладкие вина. И кто потащится от такой жены на госслужбу? Вот старший царь Иван и забил на неё огромадный болт, предпочитая мягкую жену и сладкие вина. А неправильное питиё и питание сильно переворачивают историю. Особенно нашу, Российскую!
В этом свете личность младшего царя Петра выглядит почти героической, по сравнению с толстухой-сестрицей и болезненным братцем. Он со своими потешными полками ежегодно то к Переяславлю, то к Александровой слободе выдвигался, чтобы два месяца поманеврировать, помаршировать, да пострелять. А жену то ему подсунули Наталью Лопухину, по всем статьям девицу ничуть не хуже Салтыковой, помельче, но тоже с очень завлекательными округлостями.
Но Пётр Алексеевич оказался кремень и царство на бабу не променял. Любил-таки погулять на народных свадьбах. А там через раз пели про атамана Разина…нас на бабу променял! Вот Пётр Алексеевич и сделал полезные для себя выводы. Старался поближе задружиться с мужиками, да посмекалистей и позадиристей.
И очень молодой царь переживал, что «вечный мир» с польским королём не ему досталось подписывать. Но матушка его успокоила.
-Не кручинься, соколик! На твой век побед ещё хватит. А ты лучше Сонькиного ухажора отправь за три девять земель с бунташными стрельцами. Оно и поспокойней в Кремле будет.
Однако походы Василия Голицына со стрельцами в мае 1687 и мае 1689 года оказались неудачными и от Софьи убежали последние сторонники. Оно и понятно. Задача сторонников добычу делить, а не покойников считать. И поэтому Софью срочно заточили в Новодевичий монастырь подтянуть арифметику и даже учителя нашли Леонтия Магницкого, доку в арабской цифири, которую на Руси ещё плохо знали.
Только он года четыре отнекивался незавершённым учебником математики, ну а потом открытием навигацко-математической школы для гардемаринов, которым он казался нужнее, чем монахиням. И от Магницкого отстали с подсчётом покойников и обучением этому наиважнейшему делу молоденьких монахинь.
А Пётр, собственноручно порубил головы бунташным стрельцам в 1697 году, сразу после срочного возвращения из Европы с великим посольством. Он решил действовать по принципу «бей своих-чтобы чужие боялись!» и лично казнил не менее трёх рот из девяти. А затем заключил союзы с Данией, Саксонией и Польшей, решив срочно реформировать армию и флот. Они ему зело понравились у европейцев в путешествии с великим посольством.
Одна дума мучила и точила Петра беспрестанно. Голландские мастера, с которыми он иногда по вечерам сидел за кружкой пива, смеялись над его прожектами.
-Пойми, твоё царское Величество! Русский мужик ленив, полгода на печи лежит. И за две тысячи вёрст на османов не пойдёт. Да и пушечные корабли строить не будет на лютом русском морозе!
А над возражениями молодого царя, что до Камчатки дошли пешком и во льдах мужики-поморы плавают на Грумант, недоверчиво смеялись.
-Флот построишь, а тебя Карлус разобьёт и по Европе в ошейнике будет возить в клетке-обидно смеялись наиболее пьяные голландцы. А то стрельцы опять восстанут и тебе самому голову снесут.
И царь набрал для новых войск рекрутов, обрядив их в короткие зеленые мундиры, но они тут же начали пьянствовать, как и стрельцы в красных кафтанах. То есть цвет мундиров на русское пьянство влияния как выяснилось, не оказывал. Это царя очень испугало, поэтому он срочно издал новый календарь, перенёс начало века на 1700 год, отбросив 5508 лет от сотворения мира,народу поставил ёлки и объявил Швеции Северную войну. А на словах передал брату Карлусу.
-Не будешь меня слушать, я тебе ещё и Южную войну объявлю!-намекнув на атаку союзного датского флота, импортной английской постройки в большинстве.
И чтобы лучше до шведских тугодумов доходило, забрал у них несколько крепостей и пару больших кораблей, штурмуя их самолично. Ну, тут Петру Алексеевичу карта и попёрла. Личный контроль-великое дело! Царь взял Нарву и Дерпт, правда, со второго захода. Начертил и построил лично линкор «Штандарт». И между делом отнял у фельдмаршала Шереметьева молоденькую полюбовницу Марту Скавронскую, которая прославилась пением псалмов, когда занималась сексом.
Это так впечатлило царя, что он по кошелю ефимков, как называли солдаты иохим талеры, выдал всем её первым полюбовникам и стал с ней молиться самолично, заучивая и немецкий и шведский языки во сне. И кто бы не обрадовался имея три в одном… и любовница, и учительница, и колдунья и много чего по мелочи?
Марта знала замечательные, прямо таки колдовские молитвы и поэтому Пётр в 1708 и 1709 годах разбил шведов и под Лесной и под Полтавой, отобрав все припасы изменника гетмана Мазепы и все обозы шведской армии. Иногда лично водя полки в бой, особенно под Полтавой против очень голодных шведов.
-А нечего лениться!-смеялся царь. Мои солдаты сухари и сало в ранцах таскают. А шведам на себе лишние полпуда жратвы пронести в лом. Обозники на лошадях, мол привезут...
-Ну и кто из нас лентяи?-вспомнил Пётр Первый споры с голландцами.
А присоединив Прибалтику, успокоился. Южную войну можно было не объявлять. И занялся беспокойный царь крепостями и флотом, иногда получая подзатыльники от мастеров за нерадение. Но царь только почёсывался.
-Они не меня бьют, а Русь лапотную. Так что архиполезное дело делают- но на всякий случай обзавёлся дубинкой, дабы отвечать тем, кто всех больнее врежет. Или отыгрываться на нерадивых помощниках, или вороватых, как Алексашка Меньшиков.
Однако в 1711 году пришлось и южную войну затеять. Молдавский господарь Кантемир решил за Петра дочку выдать при живой жене Екатерине. Кантемира очень волновало, что дочка у него, бесприданница. Его то царством турки заправляли. В общем этот наидревнейший Остап Мария Бендер Бей напел доверчивому русскому царю о целых полчищах, ожидающих его на границе Молдавии с единственной целью встать под его знамёна и разбить турок. А также об огромных складах продовольствия от лечо и яблок до окороков и копчёных колбас.
Но вышло ровно наоборот. Эти полурумыны приняли сторону паши и в полторы сотни тысяч сабель бросились на гренадёров русского царя, загнав их в окружение возле Прута. Реки холодной и глубокой, в которую после молдавской жарищи солдат и под угрозой расстрела не загонишь. Хорошо хоть русские вояки, как один столяры и плотники, рогатки, флеши и шанцы успели построить.
А турки окружили и заявляют!
-Вас тут у Прута тридцать тысяч, а нас скоро будет триста!
Но Пётр упёрся рогом.
-Русские не сдаются!
Чем произвёл у паши невиданное томление души. Тем более, что янычары на третий день от скучных лобовых атак на русские пушки наотрез отказались и начали поголовно очень заунывно молиться, требуя от паши какую не то военную хитрость, типа маневренной войны.
А волохи и молдаване с сербами попросту разбежались, крича, что насильно мобилизованных на русские пушки посылать нельзя, не толерантно и богопротивно-причём противно обоим богам сразу и Аллаху и Христу. А у паши от жарищи голова разболелась. И какая тут к чертям маневренная война на тухлой воде?
И тогда, чтобы душа у султанского маршала сначала свернулась, а потом развернулась, царь подослал к нему канцлера Шафирова с полным ларцом драгоценностей своей жены, отобрав их у неё почти без крика, ну может с парой затрещин. Ослеплённый блеском бриллиантов, паша выпустил царя из окружения, что не сильно понравилось султану. Тому донесли, что русская царица танцевала перед пашой в этих блистючках без всякого одеяния, чем и вызвала у него не только потерю зрения, но и разума.
Султан тоже захотел посмотреть на такой изысканный кордебалет, но паша уже выпустил из окружения и царя и царицу и войско и мог только глупо улыбаться на законное требование султана показать изысканное представление для него лично. Поэтому султан вскоре рассвирепел и приказал укоротить пашу на голову.
-Дуракам голова не нужна-заявил он и паша так и не нашёл достойных контраргументов, кроме невразумительного крика «оклеветали! Не было здесь царицы! просто у янычар боевой дух угас.
Но султану клевета на его лучших воинов, тем более, не понравилась. Других то не было! И обиженный султан приказал казнить пашу тупым мечом, дабы паша страдал также, как и он, не повидав «обнажённую Марту».
К тому же царь Пётр пашу тоже сильно подвёл. Крепость Азов срыл, но висюльки на обнажённой жене не показал и из Польши не ушёл. Султан на это крепко обиделся. Но из-за Польши или жены не ясно. Но задружился он с побитым королём Карлом Двенадцатым. Хотя в душе понимал, что такая дружба до добра не доведёт и кроме тайных ночных попоек, его ни к чему полезному не приучит.
А царь Пётр вскоре придумал себе утешение, построив крепость Кронштадт с городом Питербургом. И отняв у шведов Гельсингфорс-Хельсинки и разбив их флот при Гангуте, стал торопить с мирным договором.
Но случился заговор царевича Алексея и царь очень расстроился. Пришлось ему казнить своего старшего сына, который связался с боярами и попами и хотел Россию повернуть на старый лад, уничтожив флот. Пётр Алексеевич так сильно расстроился, что сперва решил самоубиться. Но рядом случился дружище Меньшиков и предложил подкинуть серебряный талер. А он у Меньшикова был специально потёрт с одной стороны и всегда плюхался тяжёлой стороной вниз, как не кинь. На эту сторону Меньшиков и предложил поставить царю. Так, к огромному облегчению своего ночей не спавшего окружения, царь и выиграл, ни много ни мало, а свою жизнь у своего собственного сына-изменника. Самоубийство откладывалось!
Ну, а чтобы отвлечься от тяжких дум царь в 1718 году затеял коллегии и министерства создать.
-Что это вокруг меня приказы да приказчики? Чай с 1703 года на новую цифирь перешли, не буквенную старорусскую, а модную арабскую! С 1708 года книги да газеты печатаем по моим шрифтам. Даже на коне их правил в 1708, когда на мятежного донского атамана Булавина собирался выступать. Хорошо Меньшиков не отпустил. Чего говорит ты всё сам да сам. В каждой бочке затычка. Нет! Пришло время министров заводить. А то станет пора меня императором объявлять. Опа! А министров то и нету. Они у мелких королей и герцогов европейских. А у меня один канцлер. И тот Шафиров! Не то еврей-не то татарин? Конечно, хитрющий, собака-пробы ставить некуда!
Только назначив министров, царь успокоился и решил завершить Северную войну, пригласив Карла Двенадцатого на Аландский конгресс, отдохнуть, пивка попить и покататься на яхтах у островов, пока погода майская позволяла. Однако Карл начал тянуть время, кататься отказался, а вскоре укатил на войну с Норвегией, где и погиб от шальной пули.
Шведы избрали королеву Ульрику и Пётр обрадовался, что с женщиной ему легче будет договориться. Он собирался её обаять своим великанским ростом и пышной треуголкой , позаимствованной у Меньшикова.Однако королева оказалась из породы валькирий и объявила о продолжении войны. Царь растерялся, но дипломаты всё разнюхали и доложили.
-Опять нам «англичанка» гадит! Заём шведы получили от Великобритании не хилый. И датчанам сунули подачку, чтобы русским войскам корабли не давать.
Пришлось Петру опять девальвировать рубль. По- простому говоря, переквалифицыроваться в фальшивомонетчики. Русский серебряный рубль опять похудел на несколько грамм. Зато царь заплатил морякам и казакам и высадил десант на шведском побережье. Королева завидев казаков из окон дворца срочно передумала строить из себя валькирию и согласилась на мирные переговоры, которые назвала Ништадскими. Типа, захолустными. Думала, что на Аландских островах Пётр с неё больше земли потребует. Забыла мадам-королева, что дело не в названии. И пришлось ей, вытерев слёзы, расставаться с Эстляндией, Лифляндией, Ингерманландией- то бишь бывшей Ижорой. А также с Выборгом и частью Финляндии.
Но царь показал себя благородным рыцарем и во все заплаканные платки приказал насыпать серебра. Но платков оказалось слишком много, видимо все знатные шведские дамы помогали своей королеве. Однако Пётр от своих слов не отступился и во все мокрые платки насыпал два миллиона ефимков серебра.
И срочно уплыл праздновать окончание двадцатилетней войны! Попросту испугался женских слёз. Тем более столь дорогих. Серебро у царя конкретно кончилось.
И как тут окончание Двадцатилетней Северной войны достойно отметить? С триумфальной аркой, фейерверками и пушечными салютами, с маскарадами и прочим шутейством как в 1696 году, после взятия Азова! Пришлось строчить указы на нетчиков и отказников от царской службы и поборы на бороды и длиннополые кафтаны увеличивать. На сильно обнаглевших фискалов-доносчиков тоже поборы ввели. Но главное царь Пётр хотел лично о победе объявить и поэтому мирный договор не переводили, а прямо в запечатанном конверте курьер вручил договор царю на бригантине по пути в столицу, догнав его на галере в суточном переходе от Питербурга.
При заходе в Неву Пётр приказал палить из всех орудий и, оглушив новопитербужцев многодневной пальбой, сам каждодневно трубил в горн и искусно колотил в барабан. Он за месяц гуляний так утомил народ, что пол-Питера разбежалось смотреть ночные фейерверки очень сильно издалека.
Но, наконец, императрица надоумила князя Меншикова, присовокупив пару огромных перстней с рубинами , спровадить царя в Москву. Царю затея понравилось и 9 октября 1721 года огромный обоз с макетами почти полста кораблей на телегах двинулся к Первопрестольной.
-Слава Богу! Спровадили чёртушку!-крестились горожанки.
Понятно, что страдания москвичек они не учитывали. Но и надо отдать должное царю, забавы вскоре наскучили ему тоже. Тем более, что в Персии грабанули русских купцов на весьма круглую сумму. Но русские товары сильно понравились всем баям и беям и их делёжка так затянулась, что турецкий султан тоже засуетился, собираясь принять деятельное участие в дележе персидского богатства. Если не товаров, то хотя бы весьма поредевших земель. Посол срочно отписал царю, что шах жуткая дубина и его может обидеть каждый.
Пётр, в 1711 г получивший от султана оплеуху в Молдавии, не мог дать ему в обиду блаженного шаха и отправился в каспийский поход, закончившийся занятием почти всего южного побережья и высадкой десанта в Баку. Султану показали козью морду. И русские войска благополучно отбыли восвояси, поскольку царь сильно занедужил. И нашёл себе забаву с минеральными источниками, открывая их под Питером и даже Тулой.
Однако серные источники так взбодрили царя, что он стал погуливать даже свадьбах, чуя себя богатырём. И даже ходил на фрегате в Кронштадт, праздновать годовщину. И поэтому опять застудился, переел и перепил.
И от огорчения на своё хлипкое здоровье умер неожиданно даже для себя, не оставив завещания. Чем привёл в восторг князя Меншикова, который деятельно начал подгребать под себя Петрово наследство.
Царь Пётр был умён изрядно,
Но ненавидя дураков,
Не знал кому оставить царство,
Оставив бабам-был таков!