* * *
Ах, листок один проклюнется, и сразу
засвистит кругом, защёлкает лесная
филармония, испытывая разум.
О, возлюбленная! Ножка костяная!
У дороги штабеля бесхозных брёвен,
склон холма усеян густо валунами,
и один, замшелый, страшен и огромен,
неприкаянный здесь брошен ледниками.
Не за нами ли охоту, ах, родная,
он устроил — дожидается мгновенья,
чтобы ринуться навстречу, подминая
зазевавшиеся, сонные растенья.
Серый снег лежит под соснами тугими,
ручейки в лапту весеннюю играют,
и вершины свой монашеский прокимен
без конца глухому небу повторяют.