Под Новый год бокал разбился,
Разлилось красное вино,
Во сне потом ко мне явился
Диканский черт через окно.
Но пусть простит за черта Гоголь,
Его я вовсе и не ждал,
Узнать бы, их осталось много ль
С тех пор, как Гоголь их видал?
В былые годы снегопады
Невесть как шли под Новый год,
В сугробах утопал народ
И черти шастать были рады.
Они с пургою появлялись,
Выделывая кренделя,
Визжа, ехидно ухмылялись,
Хвостом закрученным вертя.
Вблизи Диканьки знаменитой,
В двенадцати почти верстах,
Был хутор, всем ветрам открытый,
И в нем чертей водилось страх.
Я жил в том хуторе вначале
И славно было, сто чертей,
И зиму с трепетом встречали,
И промерзали до костей.
Когда завьюжит, что бывало,
На день, на два, а то и пять,
Чертей являлося немало
Вот сколько их? Не сосчитать.
И в дебри заводили черти
Застигнутых в ночи пургой,
Хотите верьте, иль не верьте —
Водили всех по круговой.
Совсем недавно зимней ночью
Принес в корзине куличи
Черт из Диканьки, между прочим,
Сам спек в украинской печи.
Живы все чертовы повадки:
Всегда за правду выдаст ложь,
Хоть он состарился порядком
Но вид его бросает в дрожь.
Его спросил: «Чьи куличи?»
Он, не моргнув и глазом,
Ответил мне: «Испек в печи»,
Что он соврал, так видно сразу.
«Ну давай, коль их доставил ты,
Справим славную трапезу
Степенно, без лишней суеты,
Есть хочется до зарезу».
Вино и куличи уж на столе
На скатерти белоснежной,
Но соль заключена в вине,
Ну и в беседе неизбежной.
Но вдруг звонок, и я проснулся
И черта нет и куличей,
Ему такому улыбнулся,
Приснилось чудо, сто чертей.
Январь, 2014г.