С утра металась, как в горячке,
Сжевала седуксена пачку,
Глотала кружкой корвалол,
Помыла пол.
И, ё-моё,
Купила новое бельё.
Ещё поджарила индейку,
Дурную отогнав идейку
Пойти и сделать педикюр,
Решила, что и так ажур…
Пульс колотился в ритме скерцо,
На мой диван, на руку с сердцем
Три претендента.
И вот апофеоз момента:
Стоят, сомкнувшись плотным строем,
(И сразу, я скажу вам, трое…)
В реал явившие личины
Из грёз девчоночьих мужчины.
Блондин, упитанный скромняга.
А взгляд… Такой, признаться, наглый,
Зовущий взгляд зеленых глаз…
А вот латинос, не иначе.
Какой же он брутальный мачо:
Усат, носат и черномаз,
Исполненный любовной неги
Горячий парень дон Диего.
И мелкий рыжий забияка,
Нахален и шкодлив, однако.
Зато чистюля и привит!
О, муки выбора несносны…
И я взмахнула переноской:
Беру троих!
Ужель не прокормлю их, что ли?
Зато нет ни одной свекрови!
Я заработаю на вискас,
Не буду яблоко Париса
Вручать кому-то одному.
Diego, ven a mi, guapo*,
Беляш, извольте дать мне лапу,
Стеснительность тут ни к чему…
А ты, прохвост и вор Чубайс,
Поможешь мне свести баланс,
Уйти изящно от налогов…
Три мужика в семье – не много!
*Диего, иди ко мне, красавчик (исп.)