День наступит, сорвусь я с земли щеки,
Не меня сквозь ворота ввезут на дрогах.
Эпитафию лайкнут подписчики,
Дети будут копаться в предсмертных логах.
Разгребая пепла громадины те,
Что собрали их мир по кирпичику,
Буквы с цифрами высекут на кресте,
И вобьют его в рёбра куличику.
А пока на воротах вишу щитом,
И не внемлю кричащим в лицо приметам.
Я в языческом взгляде готов шутом
Быть сначала, и только потом поэтом.
А шуту не пристало лелеять взор,
Да и сладостью чистить помойку уха.
Шут шагнул за желания кругозор,
За ворота, где сила и воля духа.
И по плитам, песочницам рвать сорняк.
Гвозди роз по ячейкам могильной пасеки
Раскидать, чтобы весело было так —
Чтобы трупы с живыми играли в классики.
Смотрят плиты. Моложе они теперь,
В этот раз я на каждой найду дружка...
Сколько камень к лицу ты теперь ни мерь,
А в невесты годишься мне, бабушка.