С игрушкой шарманкой, раскрашенной впрок,
С тонюсеньким пёрышком в шляпе,
Сидит у собора, как будто мешок –
И сыплются деньги растяпе.
На площади давней, где Вацлав с флажком,
На бронзовом крупе, при пике,
А бабка Людмила – под чёрным платком,
А выше – апостолов лики.
Бывает, сидит он, солидный на взгляд,
Где в полдень часы пробивают
Двенадцать ударов, и медленно в ряд
Двенадцать фигур проплывают.
Тринадцатой – Смерть появляясь с косой,
По рельсу скользит для порядка.
И старый – сливовицу с пьяной слезой
Мешает, вертя рукоятку.