Легко отрёкся от любви к тебе,
Но дважды ты – отступница, признай:
Изменой сокрушила наш обет –
И началась жестокая война.
За два проступка отчего кляну,
Свершив их двадцать? Лжесвидетель я:
Себе притворство клятв вменив в вину,
В тебя мгновенно веру потерял.
Был убеждён в душевной доброте
И в постоянстве преданной любви –
Сам жил упрямо в полной слепоте,
Глазам веля ум правдой не гневить.
Погряз во лжи и приказал глазам
Обманывать так подло, как лгу сам.
William Shakespeare
(1564–1616)
Sonnet 152
In loving thee thou know'st I am forsworn,
But thou art twice forsworn, to me love swearing:
In act thy bed-vow broke, and new faith torn
In vowing new hate after new love bearing.
But why of two oaths' breach do I accuse thee,
When I break twenty? I am perjured most,
For all my vows are oaths but to misuse thee,
And all my honest faith in thee is lost,
For I have sworn deep oaths of thy deep kindness,
Oaths of thy love, thy truth, thy constancy,
And to enlighten thee gave eyes to blindness,
Or made them swear against the thing they see:
For I have sworn thee fair: more perjured eye,
To swear against the truth so foul a lie.