Непритязателен в быту Луи Даву,
И, понимая, что война - большая драма,
Спать на земле он мог и проживать в хлеву...
Но выбрал для себя алтарь большого храма.
Святынею для нас был Чудов монастырь.
Присутствием своим его нам осквернили -
И там, где дьякон разливался во всю ширь,
Встал часовой; врата же царские открыли.
А на престоле, где всегда лежит с крестом
Евангелие, там сейчас лежат бумаги,
Которые нельзя оставить на потом...
Расстреляны, возможно, будут бедолаги,
Что схвачены в Москве, которых обвинят
В поджоге. Всем им мы душою отзовёмся!..
Ещё раз, зритель мой, в алтарь мы бросим взгляд -
И святотатству и кощунству ужаснёмся!..
-----
В. В. Верещагин. Маршал Даву в Чудовом монастыре. 1900