Дилэем. Хорусом. Овердрайвом.
Рвёт перепонки в сладкой крови.
Фриплеем хромая по лезвию грани:
Грани - невзаимной, одинокой любви.
****ь ванильным перегноем запахло,
Тошнотной, но тоскливой нотой, прости.
Сердца черного весь полигон перепахан:
Не перекумарить, не скрыть, не снести.
"Заткнись!" - режут рамы окон логики,
Тупыми ставнями снимают скальп.
Моё место здесь, где друзья - алкоголики,
Моё место здесь, где скорость и сканк.
"Растворись, порви" - рикошетом ночами.
Не пустая кровать, но от того и ненужная.
Моей свободы чайками бы с ней кричали.
С моим тяжёлым - её воздушное.
Два чёрных сердца в утробе бездыханной
Два черных - по-разному бьющихся:
Её - в счатье бульона скандально-отравном,
Моё - в беспробудном поиске рвущемся.
Нам хорошо внутри синих и длинных,
Не ломай - мне хочется так думать, друг.
Мне хорошо с ней в никогда непосмотренных фильмах -
Мой любимый без анестезии хирург.
Два черных сердца в вечной параллели:
Моя аритмия - в её унисон не попадёт.
Её кривосверстаное пыли не ело,
Со мной мягким трепетом в гнилое уйдёт.
Третий лишний. Ломающий и ненужный.
А здесь даже двое к двоим на пороге.
Я в их счастье счастлив в безоружье,
Мне, пожалуй, лучше не путать дороги.