Терновый шип насквозь меня пронзит.
Прекрасное рождается в страдании
и эту боль навеки сохранит
в той песне, что исполню на прощание.
Все кончено, и мне осталось спеть
последнюю, но лучшую из песен.
Такую, что бесчувственная смерть
заплачет у терновника в полесье.
Не будет торопиться совершить
простое, но ответственное дело,
и разрешит еще чуть-чуть пожить,
и подпоет не громко, но умело.