А помнишь, знаешь, как я любил тебя?
Долгими, долгими вечерами.
Как зима. Как февраль. Или долгая поздняя осень.
Одеяло из умерших листьев.
И лицо твоё было как будто закатное солнце.
Пропускаю две строчки отсутствия шума воды.
И теперь, у камина, мне слышится только твой голос.
И эта - твоя ли? - улыбка лежит мне заплатой на сердце.
Я ещё не умру, хотя всё здесь помечено смертью.
Даже чай, что забыт на столе уже двадцать два дня.
И придумано может быть всё, но ведь счастье не в этом.
А во взгляде на небо и том, что никак не сказать.