Картина четвёртая
Таверна. За столом сидят Августин, поэт Эразм, бродяга.
Бродяга
А жить неплохо…
Поэт
После кружки браги
Мякина – пряник и тюрьма – кабак…
Бродяга
Без браги тощ пустой живот бродяги,
А жизнь его, что ломаный пятак.
Августин
Пришла охота нам повеселиться!
Поэт
Раздуй меха, счастливчик Августин:
Напомни нам, что мы должны жениться
До геморроя, грыжи и седин.
Августин (играет на волынке и поёт)
Я встретил девушку,
Словно шёлк – пробор.
Взгляд, как свет звезды,
Голос – струн перебор.
Ах, много девушек, –
Нет другой такой!
Ночью я не сплю,
Потерял покой.
Эта пери славная
Сердце мне сожгла.
А при встрече глазоньки
От меня отвела.
Ах, много девушек, –
Нет другой такой!
Ночью я не сплю,
Потерял покой.
Лишь её на улице
Повстречаю вновь,
Вспыхнут мне две звёздочки –
Тоска и любовь.
Ах, много девушек, –
Нет другой такой!
Ночью я не сплю,
Потерял покой.
Теперь поэт! прочти нам что-нибудь.
Эразм
Сначала чокнемся, затем и в путь! (пьют)
Ну раз спешите, то без предисловий...
Августин
Заранее уверен в каждом слове…
Эразм (читает свои стихи)
Чтоб не сказать словами Алигьери,
Спешу залезть в особый лексикон,
И насладиться волей в полной мере –
Поэзией, где лишь один закон:
Люби! Простушку, даму или пери:
Не всё равно ли, если ты влюблён?
В виду иметь Хафизовы газели –
Не подражать придумкам Ширази, –
Вот мой девиз, а как бы вы хотели?
От всех великих, Господи, спаси!
Немало, друг, чужих мы песен спели:
Не больше звёзд ночных на небеси.
А всё своя рубаха ближе к телу:
Народная пословица гласит.
Любить себя – нешуточное дело! –
Как ближнего, Иисус Христос велит.
Путём своим к Нему идите смело –
Увечный – здравый, здравый – инвалид.
Бродяга (Эразму, хмельной)
Налей – и чокнемся и выпьем снова!
Хозяин (подходит)
Душа твоя к скитаниям готова…
Эразм
Оставь его! Пусть дремлет, Актеон!
Мы все пока бродяги, право слово;
Лишь раньше нас с дороги сбился он.
Картина пятая
Комната Августина, в окошко пробивается утренний свет. Музыкант сидит на диване, на полу – волынка, на стене мандолина.
Августин
Амелия, Амелия, Амели…
Одно воспоминанье, в самом деле,
Не уходя, стоит передо мной:
Давно, ещё ребёнком, в день святой
Христовой Пасхи, утром в Воскресенье,
Среди крестьянских танцев и веселья,
Тебя я, в белом платьице, в толпе
Увидел, было восемь лет тебе,
А может девять – куколкой домашней
Ты мне казалась… Ангелок бумажный
На ниточке порхающий – и тот
Едва ли меньше в жизни знал забот.
Беспечно мать ты за руку держала.
Вдруг, вся, как лист осины, задрожала,
Когда на паперть вышли из дверей
Отцы святые, чёрных туч мрачней:
В хитонах длинных, в трёх Марий одеты, –
Раскрыли гроб, и был он пуст – а где-то
Ударил гром, – ты вздрогнула опять –
И в свой платочек принялась рыдать,
И руку сжала матери сильнее…
В тот миг тебя мне не было роднее –
Загадочней не знал я ничего,
Мне брошенного, взгляда твоего.
(стук в дверь)
Кто там, входи! лавчонка не закрыта…
(входит Мардохей)
А, Мардохей, догадываюсь я,
С чем ты пришёл.
Мардохей
О, я имею виды!
Чтоб я так жил: пуста мошна моя!
Августин
Но денег нет пока, пожди немного!
Мардохей
Я долго ждал, чтоб завтра не дожить!
Августин
Ещё дня три, не дольше, е-ей богу:
Отцов кафтан пришлось мне заложить…
Мардохей
Пошли покой душе его, Всевышний!
Его я знал… Но жду я месяц лишний.
Бумага есть и подпись, боже мой!..
Августин
Да ты грозить удумал мне тюрьмой!
Как смеешь ты? Пошёл за дверь, иуда!
Мардохей
Не торопись туда – спеши оттуда!
Один пример, чтоб жить мне без мошны:
Недавно мне случилось разоренье,
И в этом было Грубера вины
На сто гиней, но я имел терпенья.
Не дал бумаге я законный ход,
Имеет сердце Мардохей – и ждёт.
Августин (в сторону)
Как так? отец Амелии – должник?!
Мардохей
Ждёт Мардохей, эх, враг ему язык!
(Процентщик уходит. Августин остаётся сидеть в раздумье.
Из окна доносится песня пьяненького калеки, завсегдатая
уличного угла)
Был схож Сократ с пузатым фавном,
И в том он не был виноват,
Но прав зато, конечно, в главном
Философ-пьяница Сократ:
Траля-ля-ля, траля-ля-ля,
Хмельной мудрее во сто крат.
Хитрец афинский и бродяга
Жены боялся, как огня,
Зато в военных передрягах
Был твёрд, как медная броня.
Траля-ля-ля, траля-ля-ля,
Врага коварнее родня.
Был осуждён, но выпил яду
В тюрьме упрямец и гордец.
"Такой конец – сказал – отрада:
Сравнялись мудрый и глупец".
Траля-ля-ля, траля-ля-ля, –
"Ослу на темя – мой венец!"
Картина шестая
Ночная улица. Луна. Августин стоит под балконом Амелии.
Поют сверчки. Видно, как из окна соседнего дома показывается человек и что-то сбрасывает вниз.
Вор (тихо)
Держи… (на землю глухо падает мешок)
Второй
Скорей, не то не ровен час
Проснётся он и обнаружит нас…
Вор (держась за подоконник, спрыгивает)
Второй
Скорей, скорей!
Вор
Сам знаю я, пошёл!..
Второй (семенит вслед, прогибаясь под мешком)
Пошёл бы я, да твой мешок тяжёл…
Что ты камней туда нагрёб, растяпа?
Вор
Заткнись! За мной! Стучи копытом, Шляпа!
Исчезают за углом. Августин порывается идти за ними, но
в раскрытом окне появляется головка Амелии.
Девушка в ночном платье, с распущенными волосами. Щебечут цикады.
Амелия
Что мне споёшь, соловушка ночной?
Августин
Тебе спою… Что петь в железной клетке? –
О чём, скажи, Амелия, друг мой,
Без нежной и щебечущей соседки?
Амелия
Я здесь, я рядом – руку протяни!
Я чувствую руки твоей пожатье…
Августин
Ты чувствуешь, Амелия? – Взгляни:
Целую шёлк волос, шнурок на платье,
И долго-долго – влажных губ цветок,
И пальчик, и жемчужный ноготок!
Амелия
Ах, шум шагов, скрип двери, звуки речи…
Прощай, мой милый Августин!
(исчезает в окне)
Августин
До встречи!..
(уходит в темноту. Звеня оружием, проходят дозорные)
Первый
Спокойно всё; все спят и видят сны,
Кто с вдовушкой, кто в бакалейной лавке (указывает рукой в перчатке пониже окна Амелии)
А мы всю ночь шататься тут должны...
Второй
И то обидно: даже и козявки
На улице не встретишь до утра.
А поутру похмельная хандра... (достаёт флягу, протягивает её товарищу)
Не запятнай мундира капитана:
Пей, Пауль! всё не так уж плохо спьяна!
(уходят в темноту)