Сцены из жизни Вены эпохи раннего барокко
Пьеса в 2-х действиях и 24-х картинах
Die Stadtluft macht frei!
(Городской воздух делает свободными!)
Средневековая немецкая пословица
Персонажи:
Августин, музыкант.
Эразм, поэт.
Художник Иоахим по прозванию Свеча
Аннета, девушка свободных нравов.
Луиза, тоже девушка.
Лавочник Грубер.
Эмма, жена лавочника.
Амелия, дочь лавочника.
Тересия, служанка Груберов.
Старушка, кормилица Амелии.
Мардохей, ростовщик.
Седая женщина.
Грета, помешанная.
Женщина с лампой, потом – с котёнком.
Актеон, Грек, хозяин таверны.
Посетители таверны,
Воры,
стражники,
дозорные,
подвыпивший человек
часовой,
пьяница,
нищий,
трубочист,
исправник,
чумной доктор,
рыночные торговцы,
актёры,
шут,
студент,
горожане.
Действие первое
Картина первая
Летний день. Бедная комната с маленьким окном, выходящим на окно и крышу соседнего дома. Августин сидит на диване с мандолиной в руках.
Августин
Эх, нищета! Весёлые дела! –
Моя мандола трещину дала,
А денег нет снести к лютье подружку…
И как же мне не обнимать подушку,
Что, как Аннета, по ночам тепла?
Но денег нет… а в кабаке веселье,
По кружкам пиво льётся, словно зелье,
Что мне плутовка подлила тайком,
Толкнув слегка коленкой под столом.
И поминутно взглядами манила –
И поцелуй горячий подарила.
То влюблена, а то не влюблена,
Меня как будто мучает она…
Ах, голова с утра подобна дыне,
И нет вина ни капельки в кувшине .
Иоахим (входя)
Так что ж тебе? Какого, брат, рожна? –
Есть серебро! Портрет знатнейшей пары
Я продал. Нынче славного вина
Нам поднесут – из мхом обросшей тары,
И пива, будто с Коха полотна.
Августин
Стыдись, Свеча! У пьяниц век короткий,
А ложь есть грех: тебе, всего верней,
Ссудил на пиво, ущипнув бородку,
Меняла Смалец, набожный еврей.
Не отпирайся, знаю я немного
Твою «чету знатнейшую», ей-богу!
(Иоахим шарит по карманам, достаёт медяки)
Но где-же гроши? Вижу медяки...
Иоахим
Ах, да, дорогой нищий привязался;
Он попросил, а я не отказался...
Он мне сказал, что за моё добро
Сторицей мне вернётся серебро.
Августин
Да, сто по сто – и десять раз на дню...
Пока хоть медь цела, пошли в "Клешню!"
Иоахим
Ну, брат, идём: ещё с утра, до света,
В харчевне, против лавочки мясной,
Уж заждалась тебя твоя Аннета…
Августин
Моя Аннета? Что ты, бог с тобой!..
Но чтоб «сухое» не лилось напрасно,
Давай захватим по пути Эразма:
Умеет он стихами подсластить
Кислейший сорт вина.
Иоахим
Ну, так и быть!
(Входит Эразм)
Что слышу я! Поэта имя всуе
Ты помянул.
Августин
Знать, будешь жить сто лет.
Иоахим
Тогда с тебя, приятель, нарисую,
Лет через сто, Вергилия портрет.
Эразм
Я и теперь хожу кругами ада;
Чтоб видеть рай, вина мне кружку надо.
Августин
И мы о том: когда помедлим миг, –
Сведёшь нас в рай, со Свечкой, проводник!
(Уходят. Слышно как по крыше ходит трубочист и напевает)
Чёрная сажа, черно лицо.
На завтрак дёготь, на ужин яйцо.
Жив трубочист, и здоров сегодня, –
Рай – на земле, наверху преисподня;
Назавтра он болен, и дело швах:
Раз – и он уже в облаках.
Картина вторая
Дом-лавка Грубера. Амелия с матерью.
Мать
Послушай, дочь, тебе он не чета.
Он беден; в храме мышь его богаче.
Совсем другое дело – господа:
Аптекарь Шпуфф или купец Карпаччи,
Приехавший из Генуи сюда.
Или толстяк, владелец пивоварни.
Неплох и грек, успешный винодел.
Всё это, дочь, с надёжным тылом парни.
А Августин? – он вечно не у дел;
Повеса, плут и пьяница; в волынку
Он на углу без дела дуть горазд.
А с ним дурной поэтишко Эразм,
В бесполой шляпе, стоптанных ботинках,
И рыжий тролль с запачканным лицом,
Рассеян, глуп и долговяз притом.
Зачем, ни сил, ни жизни не жалея,
Отец твой, дочь, ночей не досыпал,
И до седьмого пота торговал
Пчелиным воском, мёдом, бакалеей?
Амелия
Ах, мама, вас с отцом мне, правда, жаль.
Но как же в сердце утаить печаль?
Как приказать ему ровнее биться?
Мать
Ах, милая, должна ты примириться:
Не выбирает женщина пути;
Её удел всегда повиноваться,
И одиноко лилией цвести,
Рожать детей, малюткам улыбаться,
И в том покой и счастье обрести.
Уж пожила на божьем свете я;
Поверь мне, дочка, главное – семья.
Амелия
А что, отца до свадьбы ты любила?
Мать
До алтаря не знала я его.
Кого любила – унесла могила;
Бог упокой Филиппа моего!
В тот год чума распространилась скоро –
И уносила жизни без разбора.
Кладбища пухли, как в печи пирог,
И обезлюдел город в краткий срок.
Обозы стихли: заперли ворота;
Порой ночной телега проскрипит,
Гружёная телами, или кто-то,
Вдруг запоёт, заплачет, закричит,
Лишён рассудка чумными парами...
А мой Филипп уж двадцать лет как спит,
Всё мой жених – в мертвецкой общей яме.
Амелия
Бедняжка! Мама, ты мне всех дороже!
Мать
А как же милый твой? Сердечко что же?..
(Уходит)
Амелия(одна)
Что милый мой?.. Сама я не своя
С тех самых пор, как повстречалась я
С тобой на шумной площади глазами.
Как мотылёк порхает жизнь моя –
И плачу я счастливыми слезами;
И день и ночь всё жду я одного:
При краткой встрече – взгляда твоего.
А дом, где ты проводишь дни и ночи,
Под крышей, в келье с узеньким окном,
Мне королевским кажется дворцом, –
Там умереть от счастья сердце хочет...
А ночью, только веки я сомкну –
Во тьме картину вижу я одну:
Каштан кудрей – и стан и профиль тонкий,
И слышу смех, как горный воздух, звонкий...
И до утра потом уж не усну.
Отец (из-за сцены)
Амелия, иди скорей сюда!
Прилавок ждёт, заждались господа.
Картина третья
Рыночная площадь. Августин играет на волынке,
Рядом Иоахим рисует женский портрет с натуры,
неподалёку поэт; на столике перед ним лежат
рукописные листки со стихами на продажу.
Пьяница(поёт)
Когда проходит день, спешу я
Вина из чарки пригубить,
И после чарки нахожу я,
Что можно трезвенником жить.
Бурум-бубум, траля-лала –
В мозгах звонят колокола.
Когда от постного хирею,
И нет в кармане ни гроша,
Иду я в лавку к Мардохею
С табличкой скромной «Три Шиша».
«Бурум-бубум, траля-лала –
Внутри звонят колокола.
А минет день и ночь настанет,
И не видать вокруг ни зги, –
То, как свеча, горят в тумане
Мои прожжённые мозги.
«Бурум-бубум, траля-лала –
Звонят по ним колокола.
Цыган
Купите, купите: даром берите,
В сотый раз на дню,
В зубы не смотрите
Дарёному коню!
Подходи, девица,
Шёлкова косица!
Плюнул патер в пол –
Опустел костёл.
Берите даром!
В овине старом
Заблеял козёл.
Торговец дичью
Покупай голубей,
Подходите смелей.
Вяхири и утки,
Яйца в промежутке:
Крупные утиные,
Мельче – воробьиные,
Курьи десять за дробину,
Бекасьи – за половину.
Горожанин (пристаёт к торговке мёдом)
Торговка
Отойдите, пропустите!..
Исправник
Отойди!
Торговка
Подходите, мёд берите,
(Судьбу не корите)
С сотами и пчёлами, –
Будете весёлыми:
ДевИцы, как цесарки,
А молодцЫ – у знахарки!
Мальчик с кроликами
Кролики с севера,
Прижатые ушки.
Кушают клевера
С малую осьмушку –
И то за месяц,
А вот какое
Из них вам будет
Рагу-жаркое!
Берите, берите:
Из лесу только –
И как танцуют гавот и польку!
Продавец масок
Вот маски разные –
Жёлтые, красные,
Маскарадные, театральные,
Те у пояса – погребальные!
(Подскакивает шут, отирает платком
прорези у трагической маски).
Шут
Не плачь –
дам тебе калач!
(Публика смеётся)
В центре площади на подмостках начинается представление.
Появляется Амелия со служанкой.
Комедиант
Начинаем показ:
Для вас
Представляем трагедию,
Как есть, без прикрас.
Если вызовет слёзы –
Будем очень рады,
Если смех – и то нам награда:
Лучшая трагедия –
Трагикомедия…
(Амелия роняет платок. Августин подбирает)
Августин
Вы обронили.
Амелия
Что?..
Августин
Платочек.
Амелия
Ах…
Августин (в сторону)
Доколь, певец, тебе ходить в шутах?
Пора, пора тебе остепениться,
И на прелестной девушке жениться.
(Амелии)
Как Вас зовут? иль дерзок мой вопрос?
Цветок небес, нежнейшая из роз!
Амелия
Конечно, я… но дерзки вы… немного.
Амелия. Угодно было Богу
Чтоб я, вкусив от чёрного труда*…
Августин
Всегда б была прекрасна и чиста…
Амелия
Меня смущаете вы, е-ей богу…
(подходящей с полной корзиной служанке)
Тересия, пора, дружок, в дорогу.
(Уходят, Августин смотрит в след)
Нищий
Подайте крейцер, сделайте добро!
Сторицей к вам вернётся серебро.
(Августин подаёт медную монету)
Шут
В придачу гульден, с дыркой две гинеи,
Чтоб от тычка не соскочили с шеи.
Комедиант
Окончено действие первое.
Отдохнём и начнём наверное
Скрашивать ваши будни
В три часа пополудни.
А пока перерыв на обед;
Актёров простыл и след:
В масках, шлемах и тогах
Пустились они в дорогу. –
Подмостки пусты, а кабак
Полон уже бродяг.
Народу, как сельди в бочке:
Поберегите почки!
Не расходись, народ!
Игра чередой пойдёт.
___________________________
*Амелия – работящая
2019