цвет смерти рыжий,
а, может быть, иной,
смерть красит хной,
металл, бывает воду, мы же
жизнь отправляем в перегной,
включая свет из окон,
смывалку под бачком,
а смерть бочком, бочком,
а где-то вовсе боком
выходит нам процесс
распада,
о, жизнь и смерть–инцест,
две составляющие ада,
о, жизнь и смерть
стальное болеро,
зачем ты в эту круговерть
вовлёк перо,
писатель, твой краток шаг
и неуёмен подвиг,
ты как навьюченный ишак,
и страсти подле,
в камнепад,
в иные возводясь напасти,
с обрыва вниз дурные страсти
летят и нет пути назад,
летят и нет пути вперёд,
к звезде, на сполохи присевшей,
её любви не поимевший,
как я продолжу звёздный род?
устал, наверное, не сдюжил,
подковой грохнул со стены,
мостом из согнутой спины
застыл над вылизанной лужой,
и всё, как будто.
впрочем, нет,
ведь, завтра утро,
а следом завтрак и обед,
и полдник чередою,
и ужин на цепи,
мне так и эдак, до отбоя,
опять сидеть в сети…
у тётки в рыжем столько форм,
да только чёрт сидит в деталях,
в цвет портокале хлороформ
намерен следовать и дале,
вива, мой друг,за жизнь бухнём,
чертовке рыжей много чести,
пока сидим с бутылкой вместе
нам ночью радостно как днём…
27.09.21г