№ 1
Когда мой Дух любовию горит,
А взгляд туманит пелена заката.
Душа, стесненная отчаяньем, - парит,
как золотой орел, на перстне из агата.
И разгорается над бездною бездонной,
Влетев из потаенных, темных кущ,
Огонь надежд в моей душе бездомной,
Мучителен, горяч и всемогущ.
Видения толпятся, словно слуги,
Ночного таинства и четкой яви дней.
В печали призрачной и жертвенной своей
Зову к себе вас, - недруги и дрУги.
И черное тавро под панцирем кольчуги,
Горит и обжигает всё сильней.
А дух стихий ... Он тайною своею
не делится с владением химер.
Воскликнув: «Прах над бездною развею !»
Сгущает тьму базальтовых пещер.
И пыль полами жертвенных одежд,
сбирая по пескам, больные пилигримы
бредут веками меж заблудших и невежд,
Одной лишь веры жаждою томимы ...
В сандалиях простых бредут по бездорожью,
Скрывая оспины под полотном туник,
Под маской пряча смуглый в шрамах лик.
И эхо дольнее всегда им вторит с дрожью,
Какой бы оклик дерзкий не возник.
Вкушая, как плоды, любОви и измены,
Терпя пустынный и палящий зной.
И скалы синие я вижу за спиной,
И силуэт испуганной гиены,
И раненой волчицы слышу слабый вой.
Но мякоть костную вберет (сожрёт) земная лава.
Молитвою возжен, затеплится огонь.
Пришельца наземь скинет резвый конь.
И разобьет гранит подкова Буцефала !
Ни злата, ни судьбы я не прошу у Бога.
И пусть,- моя земная кончится дорога.
Но пусть,- мне неизвестен будет этот миг.
Не стану спрашивать я Бога напрямик.
Волхвы уж ждут у моего порога.
И месяц над пустынею возник.
Качается, как в яслях, в форме рога
И луч в мою обитель скромную проник ...