Цвели лазурью ласковой апрели,
звеня капелью озорной в стекло.
Склонялась я над детской колыбелью –
там чудо улыбалось мне светло.
Июньский вечер соловьиным соло
души моей не мог разбередить:
непроницаем был над детской полог,
прялась судьбы узорчатая нить.
Клубочек смотан, и, как в старой сказке,
зовёт вперёд весёлою подсказкой.
И дети вслед за ним бегут гурьбой.
Часов моих неотвратимый бой
меняет волшебство на тыквы прозу…
А за окном цветение и грОзы,
и жизнь ликует так, что не уйти
от чувств, затосковавших взаперти.
Там в глубине, на дне сердечной тиши
отцвёл и вызрел сочной спелой вишней
мой белоснежно-нежный сад. Но плод
садовник всё никак не соберёт.
Ему не нужен сок хмельной и терпкий,
от тяжести изнемогают ветки.
Мне б сбросить тёмно-красною слезой
их все. По капле. До последней до одной…