На узловатых пальцах семенящего слепца
нервически звенят натянутые струны –
на струнных поводках из чистого свинца
цепная свора бабочек слепой фортуны,
играя вальс какофонический и чехарду
эпох устроив по щелчку, на раз-два-три,
идет по следу задыхающихся в буднях душ,
чумные хоботки по ветру навострив,
вынюхивая тех, кто спит и видит лишь кошмар;
идет по кругу, вдоль и горла поперек,
с густых улыбок выпивая искренний нектар;
сметая дым и пыль тревожную с дорог,
картографирует структуры миражей
и анатомию конечностей тумана,
цепная свора в переносном багаже
несет пыльцу в поросшие быльем ашрамы,
разносит весть для всех, кто хочет, наконец,
закончиться, что выход есть, и к истовым
ревнителям цветущей бездны, в вящем сне
приидет сборщик абсоЛютика Душистого.