Горбушку дня я сгрыз, встречаю гулкий вечер,
он явно не сюрприз и не увековечен,
не вздёрнут на престол, не водружён на рею,
ему ещё не сто и он не юбилеен.
Горит вдали закат естественно и пряно,
не в лад звучат и в лад былые барабаны;
тем жизнь и хороша, что вслушиваться можно
в немую речь ерша и в шорох подорожной.
Не жертвуя ничем, я выел хлебный мякиш,
по плоскости дилемм сознанием побрякал,
а с пользой или нет, судить никто не станет –
у каждого свой след, свои коньки и сани.
У мачтовой сосны ствол прямоточно ровен,
чужие сны – не сны, а так, пустое слово;
мир заключён внутри меня с наличным эго,
с остатками зари и с прошлогодним снегом.
А корки – в молоко, зубов-то не осталось...
И снова жить легко, хоть начинай сначала
фундамент возводить из бутовых каменьев
и нянчить на груди своё же возрожденье.
По косогору дней тропа людьми пробита,
верста на ней длинней, чем рукописный свиток,
шагать бы да шагать, кириллицей владея,
не божеству под стать и не к петле на рее...
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»