Она к нему явилась в красном,
Разжечь чтоб творческий запал,
Но все мечты её напрасны,
Он их ничуть не оправдал.
При бусах алых и в чулочках,
На шпильках туфельки надев,
Пришла с румянами на щечках,
Но не звучит никак напев.
Чуть приоткрыта сверху ножка,
Зовёт кокетливый разрез.
Сочна, как ягода, морошка,
Но не идёт никак процесс.
Заладил всё одно и то же,
Уже двадцатый раз подряд.
Но одолеть никак не может,
Не поддаётся звукоряд.
Натёр на пальцах уж мозоли,
Но только «воз и ныне там».
Расположить диез с бемолем,
Никак не может по местам.
Долбит по клавишам, как дятел,
Уж лучше в ноты бы глазел.
Не знает звуков сих податель, -
Что не в свои он сани сел.
На вид, гляди-ка, лопоухий,
Но всё ж со слухом, вишь, разлад.
К тому ж ещё и косорукий,
Берёт все ноты невпопад.
Он нот в глаза не видел явно,
О музе напрочь позабыл.
Неволит, знай, фортепиано,
Скажи, ну разве не дебил?
И муза в красном приуныла.
Ну, что такого завлекать?
Как печь, красна была, остыла.
Как есть, осёл: ни дать, ни взять.
Уж день прошёл и дело к ночи,
А он играет всё не в масть.
Потухли пламенные очи,
На фортепьяно взобралась.
Лежит, рукой подпёрши щёку.
И на лице её печаль.
Под хвост коту пошли уроки.
Напрасно мучает рояль.