Вжиться вдышаться в солнечный горьковатый озон,
вкуриться
в пиктограммы почек сердечных писем апреля...
Где-то гудит-бежит без меня веселый Гудзон;
в Финку тащиться за гостевой - не теперь. Я
помню те узконосые сапоги,
полные океанической манны прибрежной -
а ведь тогда ошиблась слегка на шаги
времени - в послезавтрашнем неизбежном
вдруг боковым прозрением заплутав.
Это такое круглое-круглое время,
где у меня ни возраста нет, ни прав -
верить в реал Гудзона, или апреля,
выбрать одно:
и быть сорока семи,
или семидесяти, или семилетней...
Где - как и подозревалось - не делят на три,
чтоб в триедином царстве -
ещё
бессмертней !