Капли по крыше обливают меня равнодушным шуршанием

Чернышёва Катерина
Капли по крыше обливают меня равнодушным шуршанием. Равномерно в пространстве расползаются тихо широкими массами. Дождь шипит, прищёлкивая язычками. И кажется, будто это кипение в чане, шипение лавы, хоть и знаю: холодны прикосновения капель.
  Синеву  озаряют вспышки молний: кто-то бросил в небо серебряный порох! Всполохами, карандашными росчерками пробираются в мысли внезапные шорохи.
Это ли даёт мне сил?
Невыносимо сидеть в лицемерном спокойствии.
Да, гремите громы!
Потешайтесь над теми, кто внешне спокоен был. Устроен бунт тем!  Смейтесь раскатами, грохочущим хохотом, бесцеремонно провозглашая пронзительность звука. Звука проникающего сквозь шелуху человеческой кожи точными иглами в сердце, звука, исчезающего лишь после того, как... После того, когда...
  Когда я была мала, меньше зёрнышка, с восторженным страхом ждала я рушения неба — и небо падало в меня. Падало невыносимо честно, а потом, провалившись в почву, кричало вслед эхами, ударяло комками земли под шагами-подошвами.
  По телу дрожь. Лампы молчат, центр их светил зажжётся лишь после. Трепещущие стёкла террасы готовы пасть острыми брызгами. Удивляюсь, как остаются они нерушимы? Трепещу вместе с ними. Молчу, замерев, украдкой дыша.
Шипение становится тише, возвещая о том что уже миновало ненастье, стихли слёзы небес.  Если б только расправить напряжённые брови! Жду продолжения.
  Страшно.
Страшно сидеть в затихающих ливнях. Минуты как дни. Едко греют сладкоголосые липкие стрелки часов, обещая побег.
  Нет, не верю! Ни единой секунде стрелок-обманщиц.  Перестаньте сиренами петь мне о завтрашнем солнце!  Я же здесь, подружившись со старыми стенами, жду грохота.
Бей! Бей! Бей!
Сверкай глазами богов языческих. Безумием раскаляй одинокие башни в золотистых полях ржи, где я — зёрнышко.
Хоть бы раз...  Чтобы вновь земля — в корни мне — говорила бы дрожью о всех своих тайнах. Чтобы вновь было страшно и лихо!

Взрослая.
Затворив комнату, никому не сказала что ушла слушать гром. И хоть и нет его вовсе — лишь дождь равнодушно шуршит —  с благоговением и страхом жду, чтоб полны стали чувств мои вдохи.
Бей! Бей! Бей!

,07,2016, дача, Екатеринбург.