Возьми напёрсток горькой анаши,
замри, – настало время замирать,
как лунный блеск на седине кюйши,
как треснувшая старая домбра.
Раскинув руки ляг на ковыли,
застынь, как будто кречет в небесах,
и наблюдай вращение земли
в ладони неизвестного Творца.
Гляди на эти дальние огни,
что светятся корундовой звездой,
и только Им хранимые одним –
горят они, сжигаясь над тобой.
За мир! – И ничего не говори,
не пой, – послушай, ветер за скулой
молчит про развивающийся Рим,
по раковине шастая ушной.
Пусть пальцы обвивают ковыли,
и птица обнимает небеса, –
ты пребывай подальше от земли,
за бескрамольной пазухой Отца.