Вглядываясь в чью-то душу, невольно вдруг понимаешь, что можешь увидеть лишь то, что пережито и переосмыслено самой. Стоишь и смотришь, как на город с высоты птичьего полёта, и узнаёшь, в деталях представляешь то, что видел вблизи, мимо чего проходил. И непонятно, и смутно то, что ещё не было в поле твоего зрения вблизи. Разве рассмотришь издалека? Разве поймёшь? Узнаешь, заметишь? Путаешься и ошибаешься, понимаешь, что многого не знаешь, ищешь и думаешь, разбираешь детали, раскладываешь по ящичкам собственной души. Продираешься сквозь образы и заблуждения, не разрешаешь остановится на том, что легко, но неверно, стараешься не путать простое со сложным и наоборот. Город. С высоты птичьего полёта. Кто-то проведёт экскурсию, кто-то выставит за ворота, проводя черту. Кто-то строит стены, кто-то рушит твои собственные, кто-то находит к тебе дорогу, не пытаясь ничего сносить, не стараясь взять нахрапом.
Погружаешься, как в воду. В людей. Пытаешься почувствовать течение, нащупать дно, рассмотреть тех, кто живёт в толще воды. Я не умею плавать. Иду по дну, стараюсь не замутить подвижную текучую сверкающую прозрачность, вглядываюсь в то, что прячется в глубине. Вглядываюсь в себя. Прислушиваюсь. Замирают звуки, останавливается время, просыпается память, интуиция управляет воображением, дорисовывая детали такими, какие они есть. Возвращаешься к реальности. Медленно. Сначала слышится плеск воды, потом городской шум. Наконец понимаешь, что сидишь за столом и играешь на чёрных клавишах, словно на причудливом музыкальном инструменте, выводя не просто текс на экран, но создавая странную мелодию собственной души.