Рутина сжимает тисками, стальные нервы разбивая нравы
Смех приглушенный в голове, мучает выдавая за сладость вкус отравы
Часовые пояса лишь утомляют, мстительно убивая счастье в каждой стране
Липкие обыденные дела, замедляют не давая желанное обрести во тьме
Скрежет когтей или же клыков, разных обличий страха
Тихий пронзительный писк и маленький соловей, пытающейся избежать смертельного краха
Грохот стен и потолков, преследуют ночными узорами в кошмарных снах
Не могу найти тишину и покой, переглядываясь с отражением говоря о своих же словах
Голод имитирует нужды, принимая лишь искушающие формы
Броня душевного огня трескается от ржавчины, не жалея офицерской униформы
Смешивая пороки, получается плод зверства диких вершин
Понимаю конец данной пьесы, в которой я буду лишь ровной землей среди степных равнин
Пробирают до самого внутреннего нутра, желания неконтролируемых идей
Умирает от безнадежного пения, пытаясь достучаться до духовности тот самый соловей
Скрежет страха и имитация голодного зова, среди дневных блужданий
Станут лишь первой ступенью в храм несбывшихся мечтаний.