Предстал, как на манер из Амстердама,
неандертальских генов сын,
из династических сословий паладин,
и дама – подобие титана – России драма.
Гранитной плоти пьедестал
отеческою тенью Астрахани стал,
вскормлённый сказочной мечтой,
как кормчий славою витой.
И правды, и легенд сплетение,
волной не скроешь восхищение,
и грусть, и торжество литое,
и зыбь морских пучин святое.
Насвистывает ветер, иль бранится вьюга,
с ним трость, бесценная подруга,
он мичман, капитан и боцман
«плавучей крепости», и лоцман.
Безмолвно одинок,
взгляд вечности к себе привлёк,
многоречивый твой народ,
провинциал, азиец, державный род:
и простодушный, и радушный,
и нерадивый, и торгово-ушлый,
Петра проиндоевропейские реали
аналоги религий с Каспием венчали.
До блеска волжские равнины
магические барки б бороздили,
по лунной прорези скользили,
а лотоса седины гнули б спины.
Чуть-чуть волнуясь, гладь рябит,
у ног его мелодией в узоре,
слегка зефир их навестит
звездой мерцающей во взоре.
В литом камзоле без послов
загаром бронзовым укрылся,
расправив кончики усов,
крылатым бригом воскресился.
Державный постамент, колонны мраморной фрагмент,
витийствует волна, как тень его, ему верна.
К 350-летию Петра Первого.
Р.S. Гроза в угрозе за малый рейд…
Старинный русский челн иль бот, напоминал Колумба флот,
от допотопных яузовских утех к морским Викториям вознёс Россию вверх.
И наша, губерний волжских состолица,
широкогрудой мощью кораблей гордится.
Покуда Пётр бдит за крепкой паутиной такелажа, за снаряженьем экипажа,
с туманных провремён, да будет в Астрахани мирный сон.
г. Астрахань. Набережная реки Волги.