В другой стране не жил да и не надо,
и эмиграция – не для меня.
Моя попутчица живёт в Орландо,
и лёту ей сюда не меньше дня!
Как её предки оказались на Флориде,
как что-то главное в себе смогли сберечь?
И по-английски говорит и на иврите,
но русский для неё – родная речь!
Она и замужем, богата, и красива.
Чего ещё в судьбе не достаёт?!
И что же так влечёт её в Россию,
что так настойчиво покоя не даёт?
А может, свыше сердцу слышится команда,
и голос предков отсылает её в даль?!
Моя попутчица живёт в Орландо
и едет в гости к нам на фестиваль.
Там вечно солнце над отелями Майями.
Там всюду парки, пляжи, бары – выбирай!
А здесь палатки и палатки между нами,
и климат, мягко говоря, совсем не рай.
Но мы поём-поём, не унывая,
она всем песням рада, как дитя.
«Колокола звенят и мостовая,
и кони ошалелые летят!»
Когда она поёт - пронзает душу! -
акцент немного иностранку выдаёт -
и про землянку, про Смуглянку, про Катюшу,
и «Подмосковные», конечно же, поёт.
И насладиться, насладиться им не может,
своим родимым иностранным языком,
что начинает новый день и день итожит,
тем, что с младенчества ей был знаком.
Год нашей жизни – много или мало?
Как этот год Орландо проживёт?
И так ли важно – кто там у штурвала,
когда Америка тихонечко поёт?!
Поют Израиль, Филиппины, Нидерланды,
Поёт Германия, Ботсвана и Трансвааль,
а запевает где-то женщина в Орландо
и вспоминает русский фестиваль!
А запевает где-то женщина в Орландо
и ожидает новый фестиваль!