На обрыве, на надрыве, в поэтическом порыве
голосил поэт
о свободе, о народе – тем, кто к бездне на подходе,
только толка нет.
Голосил и для упавших, лица кверху поднимавших,
им хотел помочь,
но с падением смирялись и судьбине покорялись,
отходили прочь …
Был предложен куш поэту, чтобы бросил дело это,
не смущал людей,
управляться с ними проще, если блеет, а не ропщет
стадо без идей.
Угрожали пистолетом – просто справиться с поэтом,
чем он защищён?
Запретить его хотели, но поэт лишь ближе к цели,
если запрещён …
Не сломали – вот досада, ни награды, ни пощады
он не стал просить,
у поэта сила – в слове, до последней капли крови
будет голосить!