чёртова червоточина в сердце — всё никак меня не доешь! и вот вроде плывешь, но на днище с мою руку зияет брешь, никуда от неё не деться, видишь чёрную пропасть дна, говорят, всё идёт из детства, где-то в детстве — моя вина.
мне четыре, я — звонкий хохот, в каждом жесте я вижу знак. это мама пришла с работы, вся натянута, как струна. у неё там свои заботы, сто вопросов — колючий град, но я знаю, что это не кто-то, это я во всём виноват.
десять — вечная перемена, и сплочённый и дружный класс, у доски я срастаюсь с мелом, пряча искры стыда из глаз. ты опять ничего не сделал! бездарь, олух — вопят слова. и в груди поселился демон — он мне шепчет, что я слабак.
он мне шепчет, когда мне двадцать — я ещё не познал любовь, но мне нравится с ней смеяться, я хотел бы сказать «с тобой» — только годы скрутили нас туго, и всё те же внутри слова: прежде чем потерять подругу, я узнаю, что всё сломал.
я ломал и ломал — такого! не увидишь в кошмарных снах. кто-то в мире винит другого, а кого-то сжирает вина. это след от простого укола, только в кровь проникает яд, тридцать лет я хожу, как голлум, виноватый во всём подряд. а король-то, смотрите, голый — голоса в голове верещат. я хотел бы, как в детстве, снова — научиться себя прощать.