сгорает снег медлительный и белый
я жизнь кручу над пропастью во ржи
в ушах вранья тугие децибелы
и мир молчит у божеской межи
зачем ты спишь родная на пороге
зачем слезами меряешь любовь
рыдаешь в тишине о лютом роке
и обещаешь шизь отдать за кровь
ни облаком ни синью поднебесной
я не клянусь на проклятом одре
но Господу и родине одесной
звеню прощальной нотой в серебре
всё очень просто: время знак Господень
тоской снегов отчизну не объять
опять пред миром родина в исподнем
и дважды два по-русски ровно пять
гремит вода сбегая в сумрак суши
на небе баннер кровью – не убий
мохнатый век причёсан и просушен
и спит на женской страждущей груди
я сорок лет слежу за облаками
звеню в камыш звоночками цепей
но Иордан уснул под берегами
и Иоанн в Эдем не ждёт гостей
на кожице мгновенья капля крови
зияет прорубь рваной темнотой
нас тишь могил беспамятством угробит
когда вой псов провиснет
немотой...