Глава 3 (роман, 2016, изд. Ариал)
Анжела ушла, а я вдруг понял, что моя попытка не слышать её мысли увенчалась успехом. Да еще так, что я не сразу это заметил. Тут же подумал, что, может быть, возможность слышать мысли беседующих со мной людей покинула меня. При этом допущении почувствовал, что мне не хотелось навсегда избавиться от обретенной способности. И это меня несколько озадачило. Ведь я сожалел о произошедших со мной изменениях. Был уверен, что обретенная мною способность слышать мысли других доставит мне определённые нравственные неудобства. Тогда почему же я испытал некоторое сожаление от возможности потерять неординарную способность, противоречащую природе человека? И в этот момент я в мельчайших подробностях вспомнил свою фантастическую встречу с Адиной, ее намеки на возложенную на меня миссию влияния на какие-то процессы на нашей планете. Что это за миссия, Адина не сказала, но, видимо, для осуществления ее мне и дарована способность читать мысли людей, беседующих со мной. Тогда же я подумал, что это лишь одна из привитых мне способностей, комплекс которых и служит для выполнения моей миссии, возложенной на меня инопланетянами.
И я решил покориться судьбе, поверить словам Адины о том, что ни в чем дурном инопланетяне меня использовать не собираются, что они наши друзья, а не враги. К тому же я прекрасно понимал, какой материал я могу получить для моих будущих произведений в жанрах фантастики и футурологии.
- Где вы познакомились с такой очаровательной девушкой, Андрей? – спросил неслышно подошедший ко мне официант Алик. – Я её пару раз видел в городе в сопровождении очень представительного мужчины. Думаю, это был её отец.
- Совершенно неожиданная для меня встреча с ней произошла на улице. Познакомились, и мне она показалась очень интересной. Скажу откровенно: она мне очень понравилась.
«Везёт же писателям. Встретил на улице и тут же окрутил. Умеют они мозги девицам напудрить. Хотя какой такой он писатель, печатается в нашей «Бригантине», журнале для пишущих дилетантов. А я с ней попытался на улице заговорить, так она даже не взглянула в мою сторону».
Услышанная мною мысль Алика не была приятной для меня. Я, думал, что он относится ко мне гораздо лучше, а не раз высказываемое им восторженное отношение к моим произведениям, опубликованным в «Бригантине», искренно. Но то, что моя возможность слышать мысли других не потеряна, меня успокоило. Что ж, подумал я, надо привыкать к тому, что люди часто говорят не то, что думают на самом деле.
- Рад за вас. Желаю успехов в вашем творчестве и приятных контактов с красивой девушкой.
- И вам всего доброго, Алик.
Я расплатился и в приподнятом настроении вышел из кафе. На улице ярко сияло солнце, стояла изнуряющая жара, и я поспешил домой, чтобы очутиться в прохладе, поддерживаемой кондиционером.
Придя домой, прежде всего, принял освежающий душ, насухо обтёрся махровым полотенцем, одел свежую майку и шорты, уселся у компьютера, чтобы просмотреть текущую почту. Ничего особенного за последние сутки на мой почтовый ящик не поступило. Было несколько откровенно рекламных сообщений от неизвестных мне людей, представлявших себя по имени и отчеству. Обычно я такие сообщения удаляю, не читая их, но сейчас неожиданно для себя открыл одно. Я невольно среагировал на тему письма – «ночь полнолуния». Послал это сообщение некто Пётр Иванович, который пространно изложил необыкновенную полезность купаний в ночь полнолуния, особенно в августе. В конце письма Пётр Иванович передал привет от Адины и предложил встретиться в сквере, неподалёку от моего дома в шесть часов вечера. Из текста было понятно, что описывать свою внешность ему нет необходимости - он сам меня узнает.
Начинается, подумал я. Наверняка получу первый инструктаж о пред-стоящей деятельности. Никаких волнений я не испытывал. Эта встреча мне представлялась интересной. В голову пришёл сюжет космического шпионско-го детектива. Пока только в общих чертах – молодой писатель против его воли завербован инопланетной космической разведкой для освоения нашей планеты с целью развёртывания на ней военных баз, необходимых для космических войн. И, конечно же, новоявленный «шпион» поведёт хитрую игру с космической разведкой инопланетян, и, в конце концов, спасёт нашу хрупкую Землю от происков враждебных сил.
Ничего необычного в таком сюжете, конечно, не было, но я уже научился даже для такого сюжета находить оригинальную, захватывающую воображение читателя идею, которая делала текст интересным. Но сейчас меня занимало иное. Я переключился на воспоминания о моей неожиданной встрече с так заинтересовавшей меня девушкой – Анжелой. Вроде бы ничего особенного в этой встрече не было. Это было одно из моих мимолётных знакомств с понравившимися мне девушками, отношения с которыми далеко не заходили. Я слишком дорожил свободой, считая, что супружество и писательство несовместимы – одно мешает другому, по крайней мере, до тех пор, пока писатель не будет признан широкой читательской аудиторией. А потому я дал себе за-рок: до тридцати лет о женитьбе не помышлять. Но сейчас я впервые подумал, что мне в июле исполнилось двадцать шесть, и пора уже задуматься об изменении моего семейного положения. Тем более, что маму уже несколько лет волновала затянувшаяся, на её взгляд, моя холостяцкая жизнь. Она регулярно интересовалась, не появилась ли в моей жизни девушка. А у меня на этот счёт никаких планов не было и в помине. И вот свершилось мамино желание – я впервые задумался о женитьбе. И не абстрактно, а представляя определённую девушку, Анжелу. Неужели я влюбился, удивлённо подумал я?
Мои размышления прервал звонок стационарного телефона. Звонила мама, словно почувствовавшая грядущие изменения в моей жизни.
- Да, мама, здравствуй. Как ты?
- Здравствуй, сын. Что же ты не звонишь? А я тебя не беспокою после твоего ночного купания с тем, чтобы ты, как следует, выспался.
- Мам, я с утра был в редакции, беседовал с Нестеровым по поводу моего нового романа. Затем я познакомился с девушкой, пригласил её в кафе. Там мы мило пообщались, и я только полчаса назад пришёл домой. Привёл себя в порядок и только собрался тебе позвонить, а ты меня опередила.
«Слава Богу, чувствует сердце материнское, что на этот раз вершится что-то серьёзное. Не стал бы он говорить о мимолётном знакомстве с девушкой, зная, как я болезненно отношусь к его холостяцкой жизни. Знать девушка про-извела впечатление на Андрюшу».
Мысль мамы прозвучала во мне неожиданно. Я забыл в телефонном об-щении с ней о моей новой способности. И эта возможность слышать мысли мамы меня даже обрадовала. Она, чтобы лишний раз не беспокоить, часто скрывала от меня свои проблемы, болезни, о которых я случайно узнавал от её соседей, знакомых. Мама жила в Ялте, и виделись мы с ней из-за моей занято-сти 2-3 раза в месяц.
- А как зовут девушку?
- Анжела.
- Красивое имя. Она тебе понравилась?
- Очень. Иначе я бы не сказал тебе об этом.
- Я так и подумала. Значит, ваши отношения будут серьёзными?
- Не знаю, мама. Мы ведь только сегодня познакомились, и развитие наших отношений будет зависеть не только от меня.
«Как ты похож на своего отца, Андрюша. Знаю, полюбишь лишь одну. И на всю жизнь. Только не ошибись. Хоть бы счастливо сложилась семейная жизнь твоя. Только бы девушка была порядочная, из хорошей семьи».
Слушая очередную мысль мамы, я понял, что смогу читать мысли собеседника и по телефону. Это значительно расширяло мои возможности в общении с людьми, и я впервые задумался о том, каким образом это у меня получается. Пока я видел лишь одно объяснение этому – звуковые волны говорящего несут информацию о содержании его мыслей.
- Многое зависит от мужчины. Часто даже больше, чем от женщины. А кто её родители, ты знаешь?
- Нет пока, мама. Но для меня это мало значит. Меня интересует она.
- Человек формируется в семье. От этого зависит, каким он становится. А ты познакомишь меня с ней?
- Непременно, мама. Но думаю, это будет не скоро. Знакомить с тобой на-до будет уже тогда, когда в наших отношениях будет полная ясность.
- Боюсь сглазить. Стучу по дереву. А когда ты приедешь, сын?
- Как всегда, в воскресенье.
- Хорошо. Ну не буду тебя больше отвлекать. Береги себя.
- Не волнуйся за меня, мамочка. Всё будет хорошо. Что тебе привезти?
- Ничего не надо. У меня всё есть.
- Будь здорова, не болей. Я скоро приеду.
- Целую тебя сынок.
После разговора с мамой мои мысли переключились на предстоящую встречу с неким Петром Ивановичем. Кто он – инопланетянин, или такой же, как и я завербованный ими мой соотечественник? И как повести себя с ним? Интересно, буду ли я слышать его мысли, а он мои? Если будет так, интересный разговор у нас получится. В таком случае нам вслух разговаривать и не надо будет. Будем обмениваться мыслями.
До половины шестого занимался окончательной редакцией повести «Космический ветер», обещанной Нестерову. Закончив срочную для меня работу, быстро собрался и вышел из дома. Сквер, в котором должна была состояться моя встреча с Петром Ивановичем, располагался в полусотне метров от моего дома. Я пришел на пять минут раньше назначенного времени. В сквере по бокам аллеи было шесть удобных скамеек, пять из которых были заняты. Я направился к дальней, никем не занятой скамейке. Усевшись, я огляделся. На трёх скамейках расположились молодые парни и девушки. На четвёртой - три пожилые женщины, мирно беседующие друг с другом. На соседней с ней скамейке сидел седовласый мужчина в соломенной шляпе и представительная женщина, в годах, со следами былой красоты. Вскоре она встала, что-то ска-зала мужчине и пошла к выходу из сквера. Тот проводил её взглядом и направился к моей скамейке. Ни слова не сказав, он присел рядом, с минуту молчал, не обращая внимания на меня.
- Здравствуйте, Андрей, - не глядя на меня, сказал мужчина. – Меня зовут Пётр Иванович. Я встретился с вами по поручению Адины.
- Понятно. Здравствуйте. Жду, прежде всего, пояснений относительно на-ших отношений. Кто вы, кого представляете, что хотите предложить мне?
- Давайте по порядку. Вы дали согласие Адине на сотрудничество с меж-планетной организацией по оказанию помощи нам, землянам. В организацию входят представители девяти планет. На восьми из них цивилизации подобные нашей, а на девятой, планете с намного опережающей все остальные по своему развитию, располагается Центр оказания помощи восьмёрке планет. Именно там разрабатываются программы по оказанию косвенной помощи народам с невысоким уровнем развития их государств.
- А что понимается под косвенной помощью, в чём она выражается?
- Адина вам говорила, что цивилизация более высокого уровня развития не должна оказывать непосредственную помощь в развитии стран на иных планетах. Она также не может входить в непосредственные контакты с ними. Иначе это приводит к негативным последствиям. Общение возможно только с некоторыми представителями народов планет, отобранными по определённым при-знакам. И вот эти представители вступают в организацию по оказанию помощи в развитии их науки, технологий и культуры, получая определённую информацию для соответствующей деятельности. То есть, отобранные представители, вступившие в организацию, осуществляют всё необходимое для со-хранения и ускоренного развития своих стран.
- Прежде, чем я дам своё согласие на вхождение в вашу организацию, я должен знать, что вы намерены делать для сохранения и ускоренного развития нашей цивилизации, и в чём конкретно будет заключаться моё участие в ней.
- Вполне закономерный вопрос. Начнём с ускоренного развития. У вас не вызывало удивления именно ускоренное развитие нашей науки и производств за последние сто лет? Ещё каких-нибудь три десятилетия назад мы не могли представить, что сможем общаться через океаны с абонентами иных стран и при этом видеть друг друга, что каждый сможет иметь мобильный телефон и многое другое, доступное большинству населения сегодня. И это лишь не-большой пример из нашей повседневной действительности. Сегодня с помощью коллайдеров мы вплотную подошли к разгадке рождения Вселенной. Всё это мы достигли, в том числе, с помощью наших представителей, вошедших в межпланетную организацию.
- Но ведь вы и Адина говорили мне, что инопланетяне не вмешиваются в происходящее на нашей планете.
- Верно. Они непосредственно не вмешиваются в развитие нашей цивилизации. Всё это делают наши люди с помощью оказанной инопланетянами помощи в развитии их интуиции для открытий в различных областях научных, технологических и практических знаний.
- Так, с косвенностью понятно. А что насчёт сохранения нашей цивилизации? Нам что-то или кто-то угрожает?
- Да, угрожает. Наша цивилизация в нескольких шагах от грядущей катастрофы. А угроза исходит, прежде всего, от нас самих. О существующей угрозе в нескольких словах не скажешь. Обо всём этом вы узнаете уже после вступления в нашу организацию.
- Хорошо. А теперь, что вы скажете о моём участии в ней?
- Вам отводится очень важная роль в спасении всех нас.
- Конкретнее, пожалуйста.
- Вы, Андрей, талантливый писатель, фантаст. Практически в каждом произведении, написанном вами в этом жанре, вы предсказываете очень важные события на нашей планете, которые произошли уже после написания вашего произведения, или непременно произойдут. С нашей помощью вы совершенно самостоятельно напишете потрясающий по своему эмоциональному воздействию роман, который и поможет спасению населения нашей планеты.
- Интересно. Вы сказали – совершенно самостоятельно, но с вашей помощью. Это что – я буду писать под вашу диктовку?
- Нет. Очень скоро вы всё подробно узнаете. На этом мы закончим беседу по озвученному вами кругу вопросов. А теперь послушайте, что предстоит вам сделать в ближайшем будущем. Прежде всего, вам надо адаптироваться к вашему новому состоянию, вашим новым возможностям и, конечно, к обретён-ной способности слышать мысли ваших собеседников.
- Кстати. Хорошо, что напомнили. Мне только сейчас пришло в голову – почему я не слышу ваши мысли?
- Мои мысли, так же как и мысли всех участников нашей организации, вы пока слышать не сможете.
- Пока?
- Да, пока не станете членом нашей организации.
- А когда я стану членом вашей организации?
- После адаптации, через две недели.
- А как произойдет это?
- Вы, как и все, пройдёте процесс посвящения. Лишь после него вы станете полноправным членом нашей организации.
- А как будет проходить моя адаптация?
- Две недели вы будете жить обычной жизнью. Привыкание к новым условиям будет проходить естественным путём.
- А затем будет осуществлено моё посвящение? Когда и где?
- Об этом вам будет сообщено дополнительно. А теперь о вопросах материальных.
Пётр Иванович достал небольшой свёрток из офсетной бумаги и протянул мне.
- Вот, возьмите. Здесь ровно сорок тысяч рублей. Такую сумму вы будете получать каждый месяц. Кроме того, будут оплачиваться все ваши расходы, связанные с вашей новой деятельностью.
- Мне деньги не нужны. Я зарабатываю достаточно.
- Не забывайте, что я, в отличие от вас, ваши мысли слышу. Вы только что подумали о том, что вам эти деньги кстати.
- Мало ли какая мысль промелькнёт в моём сознании.
- Кладите в карман без лишних разговоров. Эти деньги уже очень скоро вам пригодятся.
- Ну, если вы настаиваете…
- На сегодня достаточно. Возьмите, пожалуйста, мою визитку. Если возникнут какие-то проблемы, звонить мне обязательно и в любое время.
- Хорошо. Позвоню.
Пётр Иванович встал и, не прощаясь, пошёл степенной походкой к выходу. Из визитки я выяснил, что Пётр Иванович Пономарёв врач психотерапевт Я машинально сунул визитку в карман рубашки и задумался о происшедшем. Я понимал, что следует очень внимательно проанализировать полученную информацию не только от Петра Ивановича, но и все связанное с инопланетянами.
А ещё я стал размышлять о том, что члены неизвестной мне организации, возможно, устроят слежку за мной, станут контролировать каждый мой шаг, каждое произнесённое мною слово и каждую мысль, промелькнувшую в моём сознании. Их возможности в этом плане разнообразны и широки. Они наверняка обладают и необходимой для этого аппаратурой. От этой мысли мне стало не по себе. Я решил тщательно взвешивать каждый свой поступок, внимательно следить за своим внутренним состоянием, изменением своей психики и восприятия всего окружающего. Погружённый в свои мысли, я встал и направился домой, чтобы, приступить к ведению своего нового дневника, в который буду записывать всё происходящее со мной.
Весь вечер я просидел за письменным столом, пытаясь начать свои дневниковые записи. Долгое время ничего у меня не получалось. Я набирал на ноутбуке до страницы текста, а затем безжалостно удалял его – не нравилось на-писанное. Помучавшись около часа, я решил просто излагать все события последнего времени, не анализируя и не давая оценки произошедшему со мной. Описывать всё с фотографической точностью с тем, чтобы не забыть даже не очень значимые детали, которые пригодятся при написании произведений в жанре фантастики. И текст стал набираться легко, без всяких усилий и сомнений. Почти не отрываясь от своего ноутбука, я набрал шесть страниц, что со мной происходило нечасто. Обычно пишу я тяжело, как бы выдавливая текст из своего сознания. И устаю при этом изрядно. Шесть страниц – это средняя моя норма за день, десять страниц – потолок, достигаю который я не так уж часто. А тут я набрал за пару часов свою дневную норму и чувствовал, что смогу написать без особого труда ещё столько же.
Внезапно раздался звонок моего мобильного телефона. Я взглянул на часы, было почти одиннадцать вечера. Взяв в руки мобильник, я буквально обомлел от неожиданности. Мне звонила Анжела.
- Да, Анжела. Приятно удивлён и очень рад вашему звонку.
- Добрый вечер. Простите за столь поздний звонок. Решилась позвонить, так как думаю, что писатели засыпают довольно поздно, а в это время творят наиболее продуктивно. Я не помешала вам?
- Нет, конечно. Повторюсь – я очень рад вашему звонку, очень неожидан-ному для меня, и потому вдвойне приятному. А в вашем предположении вы абсолютно правы. Для меня это самое продуктивное время. Сейчас я закон-чил свои записи и с большим удовольствием пообщаюсь с вами.
«Не понимаю, как я решилась на этот звонок. Андрей ещё подумает, что я навязываюсь в общение с ним в такое позднее время. Но он, кажется, рад моему звонку и не скрывает это».
- Да, да. Я действительно рад вашему звонку. Не сомневайтесь, - непроизвольно вырвалось у меня, о чём я очень пожалел - теперь у неё вновь возникнут подозрения относительно моих способностей читать её мысли.
«Вот это да. Что это? Он читает мои мысли или у него необыкновенная интуиция? Надо быть очень внимательной в общении с ним».
- Скажу откровенно – я до сих пор под впечатлением нашей встречи, - после небольшой паузы сказала она.
- Здесь, если можно, подробнее, - я спохватился, что допустил ошибку, ответив ранее на услышанную мысль Анжелы, но решил увести разговор в нужное направление, не совершая далее подобной оплошности.
- О чём?
- О вашем впечатлении.
- Впечатление очень противоречивое – смесь некой боязни за вашу необъяснимую проницательность и интереса к вашей неординарной личности.
- Вот бояться меня не надо. На этот счёт у вас не должно быть и тени со-мнений. Поверьте, я очень хорошо к вам отношусь, Анжела. О нашей встрече я даже рассказал маме. Это я сделал, пожалуй, впервые.
После этой фразы я решительно настроил себя на то, чтобы выключить обретённую способность читать мысли, хотя соблазн не делать этого был. Забегая вперёд скажу, что и на этот раз это получилось.
- Да? А я ведь тоже немного рассказала о нашей встрече папе, хотя, казалось, не было причин вот так сразу сообщать об этом.
- Вот видите, Анжела, значит, наша встреча не случайна.
- Наверное. Скажу больше. Мой папа знал, что я некоторое время встречалась с одним парнем. Ничего особенного – несколько раз сходили в кино, пару раз на дискотеку. Отношения были чисто товарищеские. Но как только он решился сделать их более близкими, мы расстались, даже поссорились. Ничего этого папа не знал. Он не знал даже его имени, но очень хотел познакомиться с ним. Завтра с утра мы выйдем на яхте в море, в Ялте, и совершим небольшое морское путешествие вдоль Южного берега.
- Интересно.
- Да?
- Конечно.
- Так вот, папа сказал, что очень хотел бы пригласить моего молодого человека на нашу морскую прогулку и в непринуждённой обстановке познакомиться с ним.
- И вы решили с вашим молодым человеком помириться?
- Мириться с ним я не собираюсь.
- И что же вы решили?
- Я решила пригласить вас, если вы не возражаете. Ведь никакого молодого человека у меня нет, а огорчать папу мне бы не хотелось.
- С вами, Анжела, я готов пойти хоть на край света, серьёзно. Мне этого, конечно, очень хотелось бы, но это так неожиданно…
- У вас на завтра есть какие-нибудь планы?
- Нет, ничего особенного.
- Тогда соглашайтесь. Вы и меня выручите, и интересное путешествие со-вершите, и, повторюсь, это вас ни к чему не обязывает. К тому же я в отношениях с молодыми людьми девушка очень строгая, не современная, ни к кому никогда не навязывалась и такое у меня впервые.
- Ради Бога, простите меня, Анжела. Я очень хочу общаться с вами. Вы мне сразу понравились, и потому я, конечно же, согласен. А как мы встретимся?
- Мы выезжаем в Ялту рано, в семь часов. В это время мы будем проезжать мимо главпочтамта. Вы сможете быть там в семь?
- Да, без пяти семь я буду там.
- Хорошо. Да, мы намерены искупаться в море. Захватите всё необходимое для этого. Больше ничего не надо. Всё остальное для такого путешествия на яхте есть. Ну, всё, до завтра.
- До свидания.
Всё произошедшее в моих отношениях с Анжелой было такой неожиданностью для меня, что я минут пять находился в некоторой прострации. Такого в моей жизни ещё не было. Было удивительным и то, что девушка после такого короткого, случайного знакомства решилась познакомить меня со своим отцом. В один момент я даже пожалел, что заставил себя не читать мысли Анжелы, но тут же укорил себя за этот, в общем-то, неприличный соблазн. И тут же я переключился на размышления о дарованной мне способности читать мысли своих собеседников. Что это привнесёт в мою жизнь? Наверное, немало негативного. Не зря ведь меня предупредили, что период моей адаптации к новым условиям продлится две недели. А потом состоится посвящение. Всё это напоминало мне тайную организацию, которых в нашей истории на земле было немало. Большая часть из них ничего хорошего не созидала. Революции, гражданские войны, кровавые перевороты совершались нередко ими. Неужели же и мне предстояло стать одним из участников такой организации. Размышляя над этим, я вспомнил Адину, мою удивительную встречу с ней. Вспомнил её необыкновенные глаза, взгляд чистый, искренний. Я не мог допустить, что такая девушка могла лгать. И потом, при возможностях инопланетян, они могли бы, не спрашивая меня, сотворить со мной всё, что хотели, а не пускались бы в пространные объяснения, не предоставили бы мне возможность самому делать свой выбор.
Это меня несколько успокоило, и я решил посмотреть, что из всего этого получится. Будь что будет, подумал я. Спать лёг почти в 12 часов, а будильник поставил на пять. Утром предстояло всё делать в бешенном темпе, чтобы не опоздать на встречу с Анжелой и её отцом. Проснувшись, погулял с Линдой минут на двадцать меньше обычного. Дома быстро позавтракал, успел просмотреть почту по интернету, собрал в сумку необходимое для купания и морской прогулки, и за десять минут до начала условленной встречи уже был у главпочтамта. Ровно в семь на противоположной стороне улицы остановился чёрного цвета внедорожник, из окна которого солидный мужчина, приветливо улыбнувшись мне, помахал рукой, приглашая к себе. Я понял, что это папа Анжелы. Транспорта поблизости не было, я перебежал дорогу и подошёл к машине. Мужчина открыл дверцу справа и пригласил сесть рядом с ним.
- Здравствуйте, - произнес я, усаживаясь рядом с гостеприимным хозяином, он протянул мне руку, представился.
- Сергей Алексеевич, папа Анжелы, будем знакомы, - коротко произнес он, внимательно разглядывая меня.- Благодаря дочери, я уже немного знаком с вами. Буду рад познакомиться поближе. Пристегнитесь, пожалуйста.
- Здравствуй, Андрей, - раздался за мной голос Анжелы.
Я обернулся, пожал протянутую нежную руку девушки, приятно ощутив её бархатную кожу ладони.
- Здравствуй, Анжела.
- А я папе сказала, что ты человек пунктуальный, придёшь чуть раньше назначенного времени.
- Да, но, к сожалению, о нём ты выдавала очень скудные сведения. Но у нас ещё целый день впереди, так что ближе узнаем друг друга. А теперь вперёд, в крымскую жемчужину, в Ялту.
Машина плавно тронулась, неощутимо набирая скорость. Наблюдая краем глаза за действиями Сергея Алексеевича, я сразу понял, что водит он машину отлично. Все движения рук рациональны, размерены, ведёт машину, как говорят в таких случаях, на автомате.
- Да, я с восемнадцати лет вожу машину. Начинал с «москвича», четыреста восьмого, папин подарок к совершеннолетию. Затем был «жигули», копейка, а уж потом «волга», на которой я пол союза объездил.
- Заметил, Андрей, мой папа тоже мысли собеседников отгадывает. Сразу заметил, что ты достойно оценил его умение водить машину и тут же пояснил причину этого.
- Точно. Я заметил, что Сергей Алексеевич классно водит машину, а теперь знаю причину этого.
- Ну, здесь большой наблюдательности не надо. Я вот скажу больше – вы машину водите редко, водительский стаж небольшой. Верно?
- Абсолютно. А вот это угадать было сложнее.
- Отнюдь нет. Человек, сидящий рядом с водителем, если он сам не сидит за рулём постоянно, ведёт себя совсем не так, как опытный водитель. Даже в окно авто они глядят по-разному.
- Понятно. Я над этим как-то не задумывался.
- Такие наблюдения приходят с опытом.
- Папа, я вздремну немного. Не выспалась. А вы пообщайтесь.
- Хорошо, хорошо, доченька. Вздремни немного, а мы мешать тебе не будем. Помолчим.
- Вы мне абсолютно не мешаете, - уже сонным голосом, с закрытыми глазами, произнесла Анжела.
А мы, тем временем уже выезжали на объездную дорогу и направились в сторону Ялты. Папа Анжелы внимательно смотрел на шоссе, погружённый в свои мысли. Я обозревал знакомые с детства пейзажи.
Я вдруг вспомнил о своей способности читать чужие мысли и удивился тому, что до сих пор не воспринимал их у Сергея Алексеевича. Лишь позднее я понял, что эта способность проявляется при определённом моём внутреннем состоянии. Я должен для этого быть внимательным к моему собеседнику, не погружаться в мир собственных размышлений.
- Мы пока помолчим. Пусть Анжелка подремлет немного. Она вчера допоздна писала какой-то свой очередной трактат, - тихо сказал Сергей Алексеевич, чуть склонившись в мою сторону.
Я в ответ лишь молча склонил голову. А он, изредка поглядывая на меня, вёл машину осторожно, стараясь не допускать резких изменений скорости, соблюдая необходимую дистанцию перед движущимся перед нами автомобилем.
«А этот парень мне чем-то, нравится. Вместе с тем, большие сомнения относительно него возникают. Анжела сказала, что он человек пишущий, писатель. А у меня неприязненное отношение к писателям. В большинстве своём это люди непостоянные, вечно ищущие чего-то, неуживчивые в коллективе, часто меняющие свою работу, а потому ничего не добивающиеся в своей жиз-ни. Никчемные люди с точки зрения человека практического».
Сергей Алексеевич, как мне показалось, оценивающе покосился на меня, а я, воспринимая его мысли обо мне, почувствовал себя очень неуютно. Я уже хотел отключить прослушивание его мыслей, но после некоторых колебаний отказался от этого. Было интересно мнение отца Анжелы обо мне.
«Но держится он с достоинством, как человек, знающий себе цену. А это значит, что в жизни своей он чего-то достигнет. Сегодня узнаю его лучше».
Сергей Алексеевич снова искоса посмотрел на меня, и на этот раз мне по-казалось, что взгляд его подобрел.
«А у меня дела очень плохи. Вчера звонил Вахнин. Снова угрожал предать гласности моё участие в заказухе на Кудрявцева в 93-м, если я не передам ему триста тысяч зелёными. И доказательства у него имеются. И хотя они сфабри-кованы, опровергнуть их я не смогу. Тем более, что настоящий заказчик сей-час в Москве. Он настолько влиятелен, что скорее осудят меня, чем его. Да чего уж тут, мне главное сейчас Анжелку удачно замуж выдать за человека надёжного, способного стать ей надёжной опорой. И совсем не обязательно, чтобы он был успешен в бизнесе. Лучше бы он был на государственной службе. Это сейчас надёжнее. А денег, чтобы со мной не произошло, я дочери оставлю. Так что тыл ей и мужу обеспечу. Сможет ли стать таким мужем Андрей, не уверен. Узнать это – сейчас моя главная задача. И в чувствах Анжелы к нему надо убедиться. Насколько они серьёзны? Не знаю. Жаль, что времени для всего этого маловато».
- Ой, а я, действительно, заснула под мерный рокот мотора, - раздался нежный голос Анжелы за нашими спинами.
С её отцом мы обернулись одновременно.
- Па, на дорогу поглядывай. Я в порядке. Вижу, вы всё это время молчали. Боялись меня разбудить? Напрасно.
- Да успеем ещё наговориться. На яхте. Погода прекрасная. На небе ни об-лачка, на море абсолютный штиль, - сказал Сергей Алексеевич.
- А вот не разговаривали вы зря. Ты, папа, смог бы поразиться тому, как Андрей может мысли своего собеседника угадывать.
- Даже мои? Сомневаюсь, однако.
- А я в этом уже не раз убедилась. Давай проведём эксперимент. Я держу пари – ты будешь поражён, папа. Ну, попробуй.
- Да зачем это, Анжела. Не хочу я, чтобы ты проиграла, - возразил я, не желая раньше времени раскрыть свою пока ещё тайну.
- Ага, испугался Андрей. Ведь так? Сдавайся. Анжела, ты проиграла, - улыбнулся отец девушки.
- Не ожидала, Андрей, что ты так меня подведёшь, не защитишь меня, - обиженно вздохнула Анжела.
- О-о, Андрей, это уже нешуточное обвинение девушки. Сомнение в надёжности молодого человека – одно из самых серьёзных сомнений в нём.
Неожиданно для себя я завёлся с пол оборота, захотелось ответить на от-части нелестное мнение о себе со стороны отца Анжелы.
- В таком случае, Анжела, я попробую.
- Ну что ж, давайте попробуем. Мне это становится интересным. И как, в таком случае, это должно произойти?
- Очень просто, па. Вы разговаривайте, а Андрей после вашей беседы скажет, о чём ты в это время думал. Начинаем? Время пошло.
- Так о чём будем беседовать, Андрюша?
- Это большого значения не имеет. О чём угодно.
- Понятно. Какая сегодня прекрасная погода, не правда ли? А о чём может думать человек, движущийся в сторону побережья? Ну, о море, конечно, о пляже, о купании в прохладной воде. Согласен?
- Логично.
«Ни хрена ты мои мысли не отгадаешь, самоуверенный молодой человек. Разве по моему виду скажешь, как муторно у меня на душе. Ты, наверное, о Вахнине и не слышал даже. Молодой ещё, в те дикие времена ещё под стол не пригнувшись ходил».
- Я не самоуверенный, Сергей Алексеевич. Напротив, я чаще во многом сомневаюсь, прежде, чем принять какое-то решение.
- По-вашему, Андрей, я так подумал о вас? Вы в этом уверены? – чувствовалось, что мой оппонент несколько насторожился, внимательно посмотрел на меня.
- А о Вахнине я не только слышал, я его даже знаю. Он владелец спортзала «Звезда», куда я ходил на секцию единоборств.
Резко взвизгнули тормоза, если бы не ремни безопасности я бы полетел к ветровому стеклу. Машина резко остановилась.
- Па, что случилось? Я чуть лоб не расшибла о твоё сидение, - жалобно произнесла Анжела.
Сергей Алексеевич быстро обернулся к ней, вид у него был испуганный.
- Доченька, прости. Сильно ушиблась?
- Да вроде ничего, терпимо. Только лоб саднит. От неожиданности так произошло. А что случилось? Почему ты так резко затормозил?
- Сам не знаю. Нашло что-то. Подожди секунду, я аптечку достану. Надо ватным тампоном с перекисью лоб протереть.
- Да не надо, па. У меня влажная салфетка есть, ей и протру лоб.
Анжела достала из сумочки пакетик с салфетками, вынула одну и, глядя в зеркальце, стала протирать место ушиба, внимательно разглядывая его.
- Надо же, чтобы так повезло, в кавычках. Хотя, по-моему, шишки не будет. Лоб только немного покраснел. Я его немного припудрю. Вот так. Ну, как я выгляжу?
- Прекрасно, - поспешил я успокоить девушку, хотя лоб её немножко при-пух. – Незаметно ничего.
- Да, Анжелочка, кажись, всё обошлось. А голова не болит, не тошнит?
- Да нет, я в порядке.
Сергей Алексеевич резко обернулся ко мне, посмотрел на меня строго, с укоризной. Я, чувствуя свою вину, потупился.
- Вот, молодой человек, что может произойти, если разговаривать с чело-веком за рулём. Я, конечно, тоже виноват, отношу этот упрёк и к себе тоже. Дальше дорога горная, опасная, так что помолчим пока. Садитесь-ка лучше, Андрей, рядом с Анжелой, а я дальше поведу машину в полном безмолвии.
- Хорошо, простите, вину свою признаю, - я вышел из машины и пересел к Анжеле, чему она, как мне показалось, обрадовалась, но виду не подала.
Сергей Алексеевич завёл двигатель, тронулся с места так же плавно, как и в начале поездки, но теперь ехал с меньшей скоростью, поглядывая на меня через зеркало заднего вида. Смотрел он на меня уже иначе. Что-то в этом взгляде было подозрительным.
- Вы что, Андрей, что-то сокровенное угадали в мыслях папы, что его даже, возможно, испугало, поразило? - прошептала Анжела, чуть склонившись ко мне.
- Не знаю, насколько сокровенное, но впечатление на вашего папу оказало сильное. Потому и такая неожиданная реакция последовала.
- Но ведь вы ничего особенного не сказали. О Вахнине я тоже что-то слышала. Ничего такого страшного в моём представлении о нём не было.
- О чём вы там шепчитесь, а? Случайно не обо мне?
Сергей Алексеевич строго посмотрел на меня, давая, видимо, понять, что особенно распространяться о произошедшем эксперименте не стоит.
- Да нет, папочка, не о тебе. А шепчемся потому, что не хотим отвлекать твоё внимание к дороге. Ты же запретил нам общаться с тобой сейчас.
- Да, это так. Но между собой можете говорить как обычно, не обращая внимания на меня.
- Хорошо, папа.
Но разговаривать нам с Анжелой почему-то расхотелось, и до Алушты мы ехали молча. Я погрузился в свои размышления, полностью отключившись от своих спутников. Их мысли я уже не читал и убедился, что делать это научился. Понял я и то, что с каждым разом смогу совершать это проще, без особых усилий. Когда мы уже подъезжали к Алуште, Сергей Алексеевич остановился у обочины дороги и обернулся к нам.
- Молодые люди, у меня есть предложение – немного прогуляться по Алуштинской набережной. Немного размяться, отвлечься от сидения в замкнутом пространстве, подышать свежим морским воздухом.
- Давай выйдем, папа. Я мороженого хочу и по набережной пройтись. Ноги затекли уже. А ты согласен, Андрей?
- Конечно. Давно уж в Алуште не был, лишь проезжаю через неё в Ялту.
- Добро. Подъедем поближе к набережной. Рад, что вы поддержали меня.
Вскоре мы остановились на небольшой улочке неподалеку от набережной. Выйдя из машины, я сразу почувствовал удивительную атмосферу Южнобережья. Дышалось легко, воздух был чист и удивительно прозрачен.
- Здорово. Правда, Андрей? Как же климат Южного берега отличен от симферопольского. Здесь дышится иначе, и воздух насыщен чем-то целительным.
- Да уж, жители Южного берега всегда были более здоровы, чем крымчане других районов нашего полуострова. Мы с Анжелой часто посещаем Алушту, Ялту. А ты, Андрей, купаться куда больше ездишь? – спросил Сергей Алексеевич.
- На побережье в районе Евпатории. Люблю после купания полежать на горячем песке.
- Да? А меня ты сегодня, честно говоря, поразил. Ты, действительно, почти точно угадал то, о чём я на самом деле думал в тот момент. Я даже заподозрил тебя в связях с Вахниным.
Сергей Алексеевич замолчал, смотрел на меня очень внимательно, похоже хотел уловить мельчайшие нюансы моей реакции на его слова.
- Я с ним никогда не общался. Видел лишь пару раз в спортзале, несколько раз на телепередачах. Он ведь, насколько я знаю, меценат, поддерживает защитников брошенных животных.
- Папа, а меня посвятите в свои тайны. Кто этот Вахнин на самом деле, и почему ты так болезненно воспринял слова Андрея о нём?
- Меня просто удивила способность Андрея угадывать содержание моих мыслей. Ты случайно не экстрасенс, Андрей? Признайся.
- Да нет. Хотя определённые склонности к этому у меня имеются.
«Нет, ты не экстрасенс и отгадать, что я в тот момент думал и о Вахнине ты не мог. Если только ты всё-таки каким-то образом не связан с ним, действуешь по его заданию. Он на такое способен. Мог попытаться внедрить тебя в мою семью, чтобы выудить у меня определённую информацию. Но тогда ты бы вряд ли сам заговорил о нём. Тут надо разобраться».
- А как вы познакомились с Анжелой, Андрей? Она мне об этом почему-то не рассказывала.
- Да о чём здесь рассказывать, папа. В библиотеке мы познакомились. На поэтическом вечере. Андрей тоже любитель поэзии.
- Да? Впрочем, что я удивляюсь, вы же писатель, Андрей.
«А вот поэзией ты не увлечён. Это по твоей мимике мне сразу стало понятно. Значит, либо Анжела сказала неправду, и познакомились вы при других обстоятельствах, либо это было так, но посетил ты это мероприятие по другим причинам».
- Вот мы и на набережной. По сравнению с прошлым летом здесь мало что изменилось. Па, зайдём вон в ту кафешку. Там всегда было хорошее мороженое с клубничным вареньем. Ты не против, Андрей?
- Я – за.
- Отчего же не пойти, пойдём, - поддержал Сергей Алексеевич, - в Ялте у яхты мы должны быть в десять. Успеем.
Мы вошли в уютное, со вкусом обставленное кафе, на стенах которого бы-ли развешены портреты российских знаменитостей – актёров, спортсменов, режиссёров, посетивших в своё время это по-домашнему уютное заведение. В углах портретов находились нарочито крупно написанные автографы.
Расположились мы у окна, из которого открывалась лазурная панорама моря. Сергей Алексеевич заказал всем мороженое и двести грамм коньяка.
- Па, а почему двести? Ты здесь заказывал всегда лишь сто…
- Но сегодня здесь двое мужчин – я да Андрей. По стопочке нам не повредит.
«Посмотрим, как он относится к спиртному. По этому поводу можно сделать немало выводов».
- Но ты даже не спросил – станет ли употреблять коньяк Андрей.
- А почему бы нет? Он что, не мужчина? Составишь мне компанию, Андрей?
- Вообще-то я к коньяку утром отношусь без энтузиазма.
- Не потребляешь, значит. Ну, а для меня не сделаешь исключение? Одному как-то неудобно.
- Ну, если за компанию, то можно.
- Благодарю за поддержку. Давай поднимем рюмку за моё несравненное сокровище, мою единственную дочурку – Анжелку, мой цветочек аленький. Будь здорова и счастлива! За тебя.
- Такой тост я бы не смог не поддержать. За тебя, Анжела.
- Спасибо, - Анжела придвинула к себе мороженое.- Какое вкусное мороженое. Здесь, видимо, сами готовят его по своему рецепту.
Подошла официантка и принесла холодные закуски.
- Подкрепись маленько, Андрей. Обедать будем на яхте.
Мы выпили ещё по рюмке уже без тоста, покончили с закуской, чуть подождали, пока Анжела доела своё мороженое.
Всё это время Сергей Алексеевич молчал, погрузившись в свои размышления, которые я невольно «подслушал».
«Времени у меня в обрез. Послезавтра в 12 часов я должен выложить Вахнину 300000 зелёных, из которых 250000, как он уверяет, должен переправить Оводу, киллеру, которого я и в глаза не видел, а пятьдесят тысяч он потратит на доставку этой суммы и другие расходы. В случае, если я откажусь, киллер переправит в следственные органы ролик, который станет неопровержимой уликой моей причастности к заказу по устранению моего главного конкурента по бизнесу – Антона Кудрявцева. И хоть с тех пор прошло уже двадцать лет, меня осудят с конфискацией имущества. Доказать, что не я был заказчиком этого убийства, я не смогу. Мои слова, звучащие в ролике, позволяют однозначно понять, что это я заказал Антона. И только потому, что фраза представлена там в обрезанном виде. И если я окажусь за решёткой, для Анжелы это будет удар, тяжёлое потрясение для психики. Как перенесёт его она? Деньги послезавтра я тоже передать не смогу. Это возможно лишь через пару месяцев, если продам яхту, которую купил для Анжелы. В то же время, как сказал Вахнин, киллер поставит меня на «счётчик», если я не рассчитаюсь к сроку и тогда разойтись с ними мирно будет очень проблематично. Единственный вы-ход – уйти из жизни так, чтобы это выглядело, как несчастный случай. Хорошо бы её прежде выдать замуж за надёжного человека, мужчину, который сможет уберечь Анжелку, а если будет надо – защитить её. Андрей вроде бы парень неплохой, но он в этом качестве, к сожалению, не годится. Но если она им увлечена, или даже влюблена в него, то я тогда в положении безвыходном. Даже если они расстанутся сегодня, новая любовь придёт к ней ещё не скоро, а выйти замуж она может лишь по любви. Положение моё безвыходно. А жить всё-таки хочется».
- Папа, о чём ты так задумался? У тебя проблемы? Поделись, не держи в себе. Ты меня пугаешь, у тебя сейчас вид человека, переживающего горе какое-то.
«Да, любящее сердце не обманешь. Чувствует дочурка, что папе плохо».
- Неужели я так выгляжу? Ничего, доченька. Я просто устал.
- Пойдём уже, па.
- Сейчас, я рассчитаюсь с официантом.
- Можно это я сделаю? Сделайте мне, пожалуйста, приятное.
- Нет, Андрей, предложение посетить Алушту исходило от меня, а потому платить буду я. У тебя ещё будет возможность сделать то же, при случае.
- Хорошо, соглашусь. С детства привык слушать старших.
- Вот и прекрасно.
Сергей Алексеевич жестом подозвал официанта, тот кивнул головой, давая понять, что подойдёт позже. Он собрал посуду с дальнего стола и направился на кухню. Сергей Алексеевич посмотрел на входящего в кафе полного человека в тёмных очках и мгновенно изменился в лице, он даже слегка побледнел. Мне показалось лицо пришельца знакомым, но узнать его из-за солнцезащитных очков было сложно. Человек посмотрел в нашу сторону, остановился, словно решая за какой столик ему присесть, затем широко улыбнувшись, направился к нам. Улыбка его показалось мне фальшивой, даже недоброй.
- Ба, какая встреча! Сергей Алексеевич собственной персоной, да и ещё в дешёвеньком кафе. Позвольте, - незваный гость бесцеремонно уселся напротив Сергея Алексеевича, снял свои очки и нахально уставился на него.
Теперь я узнал его. Это был Вахнин. Я остро переживал свалившееся на долю отца Анжелы тяжёлое испытание, и его реакция на приход Вахнина мне была хорошо понятна.
- Не могу сказать, что я рад нашей встрече, которая назначена на послезавтра, а потому не обременяйте меня своим присутствием раньше намеченного.
- Ну, нет, не воспользоваться подарком судьбы не могу. До меня дошли слухи, что в условленный срок вы свой долг вернуть не сможете. По крайней мере, в полном объёме. А потому ваши близкие, присутствующие здесь – ваша очаровательная дочь и, по всей видимости, её жених должны быть осведомлены о вашем тяжёлом финансовом положении.
«Ну, вот, дорогой мой Серж, близится час твоей расплаты. Расплаты за мои страдания. Со школьной скамьи я, твой одноклассник, находился в твоей те-ни. Ты во всём был первым, я всего лишь вторым. Я любил Нину Скворцову с шестого класса, носил после школы её портфель, всячески добивался её расположения, но после выпускного она предпочла тебя».
- Я не думаю, что стоит посвящать в наши отношения моих близких. На эту тему у нас будет возможность поговорить позже. Думаю, я смогу уладить возникшие проблемы в срок.
«Надо ни в коем случае не дать разговориться этому мерзавцу. С каким удовольствием я придушил бы теперь тебя, негодяй».
«А, боишься. Меня боишься. Как долго я ждал этой минуты. Ты, всегда такой умный, с лёгкостью одурачен мной. Так кто из нас более умный? Я! И благодаря этому я могу диктовать тебе свои условия».
- А почему бы вашим близким не узнать о ваших финансовых проблемах? Ведь они их тоже коснутся. И не только вашу дочь, но и жениха её.
- Доченька, идите с Андреем, погуляйте на набережной, я минут через пять к вам подойду.
- Я не совсем понимаю, что здесь происходит, папа. Кто этот человек и что он хочет?
Анжела выглядела несколько испуганной или, точнее, встревоженной за отца. Я решил вмешаться позднее, когда получу больше информации от разговорившегося про себя Вахнина
- Сергей Алексеевич, - обратился я к не менее встревоженному отцу девушки, всем своим видом показывая, что ко мне стоит прислушаться,- позвольте нам остаться. Очень прошу вас.
«А ты хочешь мне помочь? Бедняга, ты даже близко не предполагаешь, о чём может пойти речь».
- Хорошо, но при одном условии – вы удалитесь отсюда по первому моему требованию.
- Принимается, - после некоторого колебания согласился я.
- Ну и прекрасно. Вот видите, какой у вас внимательный будущий зять. Сразу видно, беспокоится о вашем финансовом положении.
«Здорово я тебя нагрел, Серж. Послезавтра ты, конечно, полностью рассчитаться не сможешь, но, в конце концов, всю сумму, да и ещё с большими процентами мне отдашь. Представляю, что с тобой будет, если ты узнаешь, что Овод убит в Индии ещё 12 лет назад, где он выдавал себя за серба с именем Гойко Владич, и что ролик смонтирован. Это легко бы установила компетентная комиссия. Но я, конечно, ничего этого тебе не скажу. Потому что если об этом узнает Крот, я не проживу и двух дней. Ведь я знал, Овод жил в Индии, поддерживал с ним отношения, в то время как Крот разыскивал его повсюду, чтобы ликвидировать. Этого Крот мне не простит. Но этого никто не узнает, и скоро я уеду в Сочи, где у меня уже есть две квартирки, с хорошенькой суммой зелёненьких».
- Папа, почему ты позволяешь так нагло вести себя этому типу? Он что, шантажирует тебя?
- Всё, Анжела, вы сейчас встаёте и уходите. Со своими делами я разберусь сам.
- Сергей Алексеевич, позвольте мне кое-что сообщить этому не очень умному шантажисту. Поверьте, все ваши проблемы я решу за пару минут.
- Ой, как интересно. За пару минут! По-моему, Серж, тебе очень не повезло с будущим зятем. У него с головкой не всё в порядке. Я, однако, его бред готов выслушать. Итак, слушаю.
- Отлично. Начнём с пресловутого киллера по кличке Овод. Он жил некоторое время в Индии, выдавая себя за серба по фамилии Владич, Гойко Владич. Кстати, он убит 12 лет назад.
Лицо Вахнина неестественно вытянулось, глаза округлились, лицо посерело, на лбу проступили капельки пота. Дрожащей рукой он достал из жилетки пакетик с бумажными платками, вытащил один и судорожно протёр лоб.
- Во время пребывания Овода в Индии, Вахнин поддерживал с ним связь, в то время как его активно разыскивал … Продолжать? - обратился я к сидящему с жалким видом Вахнину.
- Достаточно, - прохрипел Вахнин. – Воды, попросите мне воды, пожалуйста.
Вахнин достал из кармана небольшую коробочку, открыл её судорожным движением, при этом на стол выпало несколько маленьких таблеток. Он взял две и проглотил их. Сергей Алексеевич подозвал проходившую мимо официантку, взял с её подноса бутылку минеральной воды и протянул Вахнину. Тот, судорожно глотая, осушил её наполовину.
- Вы кто? Откуда вам всё это известно, - пролепетал Вахнин.
- А копию ролика, Сергей Алексеевич, вы можете выбросить. Любая экспертиза установит, что он смонтирован.
Обращаясь к Сергею Алексеевичу, я краем глаза наблюдал за Вахниным. Сейчас он выглядел таким пришибленным, что мне даже стало жалко его.
«Ничего не понимаю, кто это? Может эфэсбэшник? Вроде не похож. С ними сотрудничал немало, те ребята внешне покруче, и разговаривают иначе. Я ведь их информировал о делишках Крота. Если ещё об этом будет известно, мне вообще хана. В асфальт закатают».
Прочитав последние мысли Вахнина, жалость моя как-то сразу ушла на второй план. Я вдруг чётко представил, как бы он обошёлся с отцом Анжелы, если бы не был разоблачён. Я обернулся к нему и ледяным тоном продолжил.
- А теперь о вас, Вахнин. Вы прекрасно понимаете, что с вами сделает один ваш знакомый, если вдруг узнает, что вы сливали информацию о нём. Не будем уточнять кому.
«Это капец. Что делать? Что он хочет, куда клонит? Может, всё же есть хоть шансик какой…»
Более жалкого зрелища мне, пожалуй, видеть не приходилось. Руки Вахнина дрожали, он часто дышал, лоб был покрыт крупными каплями пота.
- Что же мне делать? Я ничего не понимаю, о чём это вы?
- Всё вы прекрасно понимаете. Но у вас есть шанс выпутаться.
- Говорите, что я должен сделать, я всё исполню, вы только скажите.
- На сколько у вас была назначена встреча с Сергеем Алексеевичем?
- На 12 часов.
- Прекрасно. Послезавтра вы придёте к нему в это время и в качестве компенсации причинённого ущерба принесёте ему, скажем, тридцать тысяч зелёных. Это послужит уроком вам, не станете подличать.
- Пощадите. Нет у меня таких денег и достать мне их невозможно. Я ведь из-за денег на это пошёл.
- А две квартиры в Сочи?
- Кто вы? Пощадите.
Сергей Алексеевич до сих пор находился в оцепенении. Он лишь переводил взгляд с одного на другого, силясь понять, что же здесь происходит. Наконец, он не выдержал, резко встал и указал рукой в сторону выхода из кафе.
- Убирайся отсюда, мерзавец. И чтобы я тебя больше никогда не видел.
- Серж, прости, бес попутал. Прости, пожалуйста.
- Убирайся, - брезгливо поморщился Сергей Алексеевич.
- Молодой человек, простите. А со мной что же будет, что мне делать?
- Ничего с тобой не будет. Я же сказал, не попадайся мне больше на глаза.
- Хорошо, хорошо, Серж. Я завтра же уеду.
Вахнин резко встал и попятился к выходу с жалкой улыбкой на лице. Выйдя из кафе, он быстрыми шагами пошёл прочь, изредка оборачиваясь, словно боялся погони.
Сергей Алексеевич сел, посмотрел сначала на Анжелу, затем на меня.
- Может, я чего-то не понимаю? Кто мне объяснит, что здесь происходило? У меня такое впечатление, что я присутствовал на съёмках детектива с закрученным сюжетом. Андрей, вслед за этим типом тоже задаю вопрос: ты кто? Каким образом ты заешь о Вахнине такое, что привело его в такой ужас? И как это тебе удалось спасти меня? Анжела, это ты попросила его, чтобы он выпутал меня из беды? Хотя нет, ты ничего об этом не знала. Это ты объясни мне, Андрей, что всё это значит.
- Всё в порядке. Его вы больше не увидите. Он уже ничем вам больше не навредит. А вы успокойтесь. Это пока всё, что я могу сказать по этому поводу.
- А я папа, сама в таком же недоумении и думаю, что из нас троих я меньше всех понимаю в том, что здесь происходило. Но если Андрей не хочет распространяться об этом, то и приставать к нему с расспросами не надо.
«Ничего не понимаю. Они что, сговорились? Заранее решили спасти меня? Хотя нет. Анжела ничего об этом даже не подозревала. Это точно. А вот Анд-рей… Откуда он знает о Вахнине что-то такое, о чём могут знать только люди нашего круга, да и то лишь самые информированные и влиятельные. А его никаким боком к нашим не отнесёшь. Тогда кто он? Ладно, поживём – увидим. Главное – он меня спас. Буквально из петли вытащил. Надо собраться и вести себя так, словно ничего особенного не произошло».
- Согласен, Анжела. Не будем приставать к Андрею с расспросами. Скажу лишь, что я тебе очень благодарен, Андрей. А сейчас в путь.
Подошёл официант, Сергей Алексеевич протянул ему несколько купюр.
- Сдачи не надо.
- Спасибо большое, заходите ещё, - сказал официант, явно чрезвычайно довольный размером чаевых.