По обочине кресты, кресты, кресты,
Вдоль дороги столбовой,столбовой,столбовой.
И глазницами пусты,пусты, пусты
Церкви мёртвые стоят над безлюдной стороной.
Не удастся утаить шила острого в мешке.
Всё одно оно явит всем отточенное жало...
Ты останешься в Торжке, в Торжке, в Торжке,
Окаянного меня не смогла, не удержала.
Я на голову больной, больной, больной.
Не вини себя ни в чём, ты не в чём не виновата...
А мне любо по ночам слышать громкий волчий вой,
Песня душу бередит моего меньшого брата.
И срываюсь сам не свой на войну я, на войну.
Иль за ставнями хожу я по комнате понурый.
Отчего я был рождён, до сих пор я не пойму,
Той же волчьей наделён перевёрнутою шкурой.
С малолетства это бес всё внутри меня урчит.
А нутро моё спеклось от свербящего огня.
Но однажды я за грудь вдруг схвачусь в глухой ночи,
Это боже пожалел и призвал к себе меня.
И услышат в тот же миг люди грешные окрест,
Леденящий душу крик - волчьей стаи стройный вой...
А ты в память обо мне там поставишь серый крест,
На обочине в кустах вдоль дороги столбовой.