https://youtu.be/sQpjWboL0rg
Бог Один прежде был моим
Ближайшим и преданным другом.
Я много схваток вместе с ним
Прошел кровавым лугом.
Он песни петь учил меня
Под звон и свист металла.
Немало храбрых бондов я
Послал к нему в Вальхаллу.
А теперь я стар и слеп, как филин.
В поединке с немощью бессилен.
Боль сжимает лоб,
А в ногах озноб,
Сделал шаг, и вот уже весь в мыле.
Жить на свете – горькое мученье.
Только песнь мне дарит утешенье.
«Пой, как гром, трубя,
Песнь спасет тебя», –
Говорил мне Один часто прямо в часы сраженья.
Мой дед Квельдульв был лютый берсерк,
Безумец, да и только.
Ведь он лишь днем жил как человек,
А на ночь делался волком.
И я, как дед, зверею вмиг,
Всегда чрез край, с излишком.
В семь лет, резвясь в кустах с детьми,
Я зарубил мальчишку.
И с тех пор я, словно пьяный ветер,
Все и вся крушу на белом свете.
С малых лет за мной
Топают толпой
Души тех людей, которых по пути я встретил.
Что я видел? Только крови брызги.
Что я слышал? Только плач и визги.
Бит, но не отмщен,
Жив, но не прощен,
Всеми проклят, отлучен и отовсюду изгнан.
Награбил я немало добра
У разных племен и народов.
Тяжел, как гроб, сундук серебра,
Добытого мною в походах.
В местах, где нет следов от копыт,
Вблизи от каменоломни,
В сырой земле сундук зарыт,
А где – уже и не вспомню.
Сыновья, что в бой со мной ходили,
Все до одного лежат в могиле.
Сыновьям в раю
Песнь свою пою.
До чего же хороша жизнь слепца Эгиля!
За рекою, на краю дубравы,
Там, где с ветром в бой вступают травы,
Старый дурень-скальд
Закопал свой клад,
А с ним – и память о себе, и горькую славу.