И ты стремился к лучшему, как мог,
не пожалел ни совести, ни ног,
полжизни убегал из захолустья,
потом решил: деревня не отпустит,
придётся здесь смешать себя с толпой.
И ты смешался. Только ты другой.
В тебе толпы - не больше, чем нисколько,
ну, разве только маленькая долька...
Ты был и есть единоличный тип.
И ты бы за чужое не погиб...
Но ничего другого не осталось.
Ты сам в себе к себе лелеешь жалость.
И за вином толкаешься к бачку,
хотя тут ясно даже дурачку,
что никому вино не помогало.
Да, ты всё знаешь. Но вина всё мало...