***
Эпиграф: "...звезда моих полей" (Николай Рубцов)
Тягуч, как Тимучин, как терпкий воздух влажен,
заплыл осенний день в бульвар, залитый мглой,
и расцвела звезда в ладонях близких башен,
заилена дождем, проколота иглой.
Троллейбус заплутал в шуршанье листолапом,
меж стекол и зеркал сломал свои рога,
и выплеснул из недр поток зонтов и шапок,
и хлынула в дворы их пёстрая шуга.
И странный постовой вознесся над дорогой.
И, глядя на него, допил свое вино
безвестный человек в сосисочной убогой,
которой нет давно, и поглядел в окно –
на то, как он бежал, троллейбус покидая,
на то, как находил в карманах медяки,
на то, как юная, живая, молодая
гроза раскалывала город на куски,
на то, как листопад в промокшем свете таял,
кружился и дрожал, прохожих костерил,
и, стекла сквозь года неоном заметая,
твердил, твердил, твердил: и я здесь прежде был...
И там, где только визг и грязная посуда,
и жарят на плите мгновенные года,
зажглась звезда полей на стенах ниоткуда
и проступил тот лик прощенья и стыда.
И день иных веков, где все вокруг иное,
и тень другой звезды, другого неба чин
открыли тихий свет, забыв про все земное,
шепча: не только тьма, не только Тимучин...