Мерседес про лихие 90-е

   
Его я встретила случайно у околицы,
В своей машине он, заглохнувшей, дрожал.
Темнело быстро, ведь к закату солнце клонится,
Он до деревни километр не дожал.

Он оказался «новым русским», пальцы веером.
Под левым глазом свежевмазанный синяк.
С разборок ехал да заперся в поле с клевером,
Ну, а назад ему не выбраться никак.

А тут еще заглохла колымага, как назло,
Пришлось в малиновом костюме прыгать в грязь.
Он по колесам постучал и поскакал козлом,
А эта сволочь все равно не завелась.

Не так все страшно и подать рукою до села,
Да не помочь мужчине я бы не смогла.
Да никогда б я никого в беде не бросила -
И я машину потащила до села.

Была в фуфайке я и в валенках с галошами,
А на плече мешок зерна наперевес.
И он сидел в машине и глядел, хороший мой,
Как я тащу тот околевший Мерседес.

Приволокла его я в хату без сознания,
Бедняга отрубился, выбившись из сил.
А колымагу-то его, объект страдания
Сосед мой Митька в три минуты починил.

Он появился в моей жизни, словно сладкий сон.
Зажег в душе моей, измученной, пожар.
Поляну видит и сырки глотать умеет он,
И за какой-то отвечает за базар!?

Уехал утром он, а я одна осталася.
Опять пошла мешки с пшеницею таскать.
За что судьба такая горькая досталася?
Что остается мне? Да только лишь мечтать.

Приедет милый мой на шестисотом Мерсике,
Опять увижу я любимое лицо.
Он привезет с базара яблоки да персики,
И золотое обручальное кольцо.

И скажет: «Буду звать тебя я милой зайкою,
Да не покину тебя, Маня, никогда!
Тебе нужны всего лишь валенки с фуфайкою,
А Мерседес мой часто глохнет, вот беда!»