Где свет старается за тьмою
уйти в безликий градиент
я говорю с самим собою, шепчу молитвенный сонет.
Миг запоздалый,
спотыкаясь
о корку неживого льда, бредёт отшельником устало
что капля жизни в никуда.
Браслет неведомых созвездий
для запылённых жизнью душ -
ориентир иных столетий,
в которых Мир безлюдный - глушь.
В которых жажда прикоснуться
к бескрайней пропасти времён
усугубляется.
И устным
становится язык имён,
наречий, тайн и откровений.
Затем, что долг благословений
- слова, родившиеся в срок,
когда лишь Бог сказать их мог.