Берег Коприно в красках заката
И огни маяков вдалеке.
Там Молога стояла когда-то,
Русский город на русской реке.
Он стоял не одно здесь столетье,
Пережил и набеги и мор.
Смутных дней не одно лихолетье,
С давних тех, незапамятных пор.
Жизнь текла не сказать чтоб простая,
Революции, войны и НЭП.
И вступали в колхоз отдавая,
Что копили десятками лет.
Только вот прилетело решение,
То, что принято было в Москве,
Что весь край подлежит затоплению...
Словно обухом по голове.
Простое слово затопление,
А сколько ужаса в сердца
Оно вносило без сомнения,
Словно предчувствие конца.
И вот так без вины виноватые,
Что родиться им выпало здесь
В это время будь трижды проклятое,
Революций, колхозов и ГЭС.
Собирали пожитки и плакали.
Разбирали дома до бревна.
Повидав в жизни многое, всякое
И хлебнувшие горя сполна
Связан плот, а на нем-то немногое,
То, что нажито было трудом.
И пускай для кого-то убогое,
Для кого то родительский дом.
Оттолкнувшись шестом, отплывая,
Словно прошлую жизнь оттолкнув,
Слез своих на лице не скрывая,
Лишь рукой на прощание махнув.
Вниз по Волге сплавлялись плоты
Унося часть Мологи с собой,
Только вот не вернуть красоты,
Той, что скрыта теперь под водой.
. . .
И гонит ветер волны к берегам
Барашки белые над морем поднимая,
Скрывая жизни многие века
Мологского затопленного края
Страна гордилась рукотворным морем,
А боль людей, кто принимал всерьез.
И чем измерить то людское горе,
Лишь только морем выплаканных слез.